"Душа человека" (СИ)

Джон, как и в их предыдущую встречу, протянул ему руку, чтобы утешить, но Шерлок покачал головой. Он ненавидел себя за это, однако еще больше ненавидел себя за то, что позволил этой подлой крысе подобраться к Джону. Он так сильно хотел прикоснуться к протянутой руке, что внутри что-то заныло. Десятки раз он был в шаге от того, чтобы схватить Джона за руку, но ужасно раздражающий голос в голове останавливал его. Голос, похожий на голос Джонатана Андерсона, а слова «содомит» и «скотоложец» было трудно забыть.

Джон бросил на него растерянный взгляд, но промолчал и уронил руку на колени. Он внимательно слушал то, что Шерлок рассказывал ему о событиях прошлого вечера, каждое слово, которое касалось их отношений. Джон чувствовал, как по коже все сильнее и сильнее разливается румянец, но решил не обращать на это внимания, ему надо было точно узнать, с чем им с Шерлоком пришлось столкнуться. Он даже нервно огляделся по сторонам, вспомнив, что Донован и Андерсон в прошлый раз шпионили за ними. Но даже несмотря на то, что сегодня никаких признаков постороннего присутствия не было, Шерлок никак не мог расслабиться.

- Я знаю, что мы не делаем ничего плохого, люди проводят время вместе, в городке это происходит постоянно и повсеместно. Меня просто злит, что они знают про нас, и что люди, которые не имеют с нами ничего общего, будут обсуждать нас во всех подробностях, - закончил Шерлок.

- Поговорят какое-то время и забудут, когда появятся новости поинтереснее, они оставят тебя в покое, - сказал Джон, пытаясь утешить если не прикосновением, то хотя бы словами.

- Меня волнует не это.

- Тогда что?

Джон легко поверил в то, что Шерлок не обращает внимания на циркулирующие по городку сплетни, ведь они преследовали его с рождения – слишком необычной была семья Холмс. Но ведь он держался от Джона на расстоянии – тут явно было что-то не то.

- Ты, - сказал Шерлок, и по движению маски понял, что Джон поднял бровь.

- Нет, дело не в тебе, а в том, что они станут больше болтать о тебе. Плохо было уже то, что они просто называли тебя Зверем, а теперь они сравнивают тебя…

Его тираду прервало хихиканье. Наверное, Джон сошел с ума, но он по-настоящему смеялся. Когда Шерлок воззрился на него удивленными широко раскрытыми глазами, хихиканье превратилось в настоящий смех. Шерлок не знал, что сказать. Он просто уставился на своего друга с разинутым ртом и немым вопросом на губах.

- Шерлок, ты волнуешься за мою репутацию? – выговорил Джон между приступами смеха.

Шерлок подумал и пришел к выводу, что да, волнуется. Вдруг вся ситуация показалась ему нелепой, и он тоже начал смеяться – сначала робко и неловко, но вскоре все его тело тряслось от хохота. И с каждым приступом смеха он чувствовал, как все дурное, вся ненависть, отвращение, скопившиеся внутри, растворяются и бесследно исчезают.

- Вот почему ты там сидишь? – спросил Джон, все еще смеясь.

Шерлок кивнул, и Джон похлопал по песку рядом с собой. Ему не нужно было дважды повторять приглашение, Шерлок подвинулся к нему так тесно, что они соприкоснулись плечами, а ствол дерева был достаточно широк, чтобы на него могли удобно опереться двое. Шерлок поерзал, пока не уселся как следует, и почти вздохнул с облегчением, в который раз спрашивая себя, что такого есть в Джоне, что действует на него так успокаивающе.

- Ты знаешь, что ты идиот, да? Длинный, немыслимый, кудрявый идиот, - сказал Джон, как только Шерлок окончательно устроился рядом.

- Я не кудрявый, - был единственный ответ, который пришел в голову Шерлоку.

Он сполз вниз, чтобы положить голову Джону на плечо, и если бы Андерсону и Донован вздумалось бродить по берегу, им бы пришлось бежать в городок, рассказывать сплетни о переплетенных руках, сказанных шепотом словах и о том, как гладила ладонь темные кудри.

========== Глава 11 ==========

В следующее воскресенье после пикника у Морана и Мориарти обед у Лейстредов скорее напоминал военный совет, нежели милую дружескую трапезу. Впервые к столу была приглашена Сара Сойер, а она, в свою очередь, позвала с собой подругу Молли Хупер. Сара в душе была романтичной натурой, и потому, даже столкнувшись с явным равнодушием Шерлока к ее подруге, не переставала надеяться на счастливый исход дела.

Шерлок был молчаливее, чем обычно, отвечал, только если к нему обращались напрямую и даже тогда, казалось, хотел ограничиться как можно меньшим количеством слогов. Он казался необычайно взволнованным, почти дрожал от беспокойства – Грегори еще никогда не видел его таким нервным. И уже в который раз Лейстред пожалел, что не умеет читать в душе своего друга, чтобы понять, отчего Шерлок все время будто пытается подавить в себе что-то болезненное.