Душа за работой: от отчуждения к автономии

Командные функции ныне уже не выглядят как навязывание трудящимся отдельно взятого предприятия строгой иерархии. Теперь речь идёт о сквозной детерритори-ализированной функции, которая проникает во все без исключения элементы рабочего времени и в то же время не локализована в каком-то определённом месте, в какой-то определённой личности или иерархической структуре. В результате границы правового понятия «автономный труд» постепенно начинают размываться, и оно распространяется по всему производственному циклу. В первую очередь оно проникает в область цифровых производственных функций, то есть тех, которые заключаются в выработке информации. Но оказываются затронутыми и другие функции, включая и те, что связаны с физической трансформацией исходного сырья. Теперь они всё более часто доверяются автономным в формальном отношении работникам, которые зависят от общего информационного программирования и имеют дело с безликой, но неумолимой автоматизированной таблицей.

Сборка iPhone 6 в тайваньской фирме Foxconn. 2014

Таким образом, работник всё чаще осознаёт себя как свой собственный работодатель, а в правовом плане он таковым и является. В сущностном же плане автономия данного работника-работодателя представляет собой абсолютную фикцию, ведь не он разрабатывает долгосрочные планы, не он определяет модальности производственного процесса и так далее. Тем не менее последствия данной псевдоидентификации работника с работодателем весьма многообразны: с экономической точки зрения данный процесс ведёт к разрушению структуры общего заработка. В отличие от наёмного труда классического типа, при котором предприниматель обязан гарантировать работнику определённую социальную защиту (пенсия и оплачиваемый отпуск), автономный работник оказывается перед необходимостью брать социальные расходы на себя и тем самым освобождает капиталиста от косвенных трудовых издержек. Далее, с культурной точки зрения автономный работник вынужден психологически отождествлять себя с выполняемыми им функциями, рассматривать свой труд как некую экзистенциальную миссию, доверенную ему обществом; соответственно и успех или же провал данной миссии уже не могут расцениваться как чисто экономические феномены.

Сотрудники телекоммуникационной компании Communications Satellite Corporation (COMSAT). Вашингтон. 1980. Фото Кэрол Хайсмит

Сотрудница американской компании Intel проходит по Fab 32 – одной из кремниевых фабрик корпорации. Чандлер, штат Аризона. 2007. Фото Кэрол Хайсмит

Тем самым потенциально неприязненное отношение работника по отношению к своему труду и своему предприятию оказывается подрубленным на корню. Ведь теперь работнику приходится выступать в роли ангела-хранителя самого себя, а свой труд рассматривать как основную опору собственной жизни. В идеологии автономного труда явственно просматриваются следы тех креативных культур, которыми вдохновлялось движение антииндустриального протеста 1960—1970-х годов. Однако автономный и творческий труд совершенно необязательно синонимичные понятия, скорее наоборот. Автономным мы можем назвать такого работника, который поддерживает прямые отношения с рынком, который берётся напрямую продать продукт своего труда покупателю и, следовательно, несёт полную ответственность за экономическое и финансовое функционирование предприятия. Однако в большинстве случаев информационный работник ставит свой творческий потенциал и свои познания на службу хозяину, в соответствии с классическими принципами вознаграждённого труда. Правда, современный хозяин предприятия не может быть идентифицирован с заводчиками былых времён; он, так сказать, преображается в закрытое акционерное общество, и его решения не подлежат обсуждению или оспариванию, ведь они позиционируют себя как продукт технологических или финансовых автоматизмов. Социальное взаимодействие наиболее полно выражает себя именно в сети; труд стремится стать когнитивным во всей его целостности. Когнитивный труд выражает себя как информационный труд, то есть как бесконечная рекомбинация бесчисленного множества информационных единиц, циркулирующих в сети цифрового типа.

Когда социальное взаимодействие превращается в перенос оцифрованной информации, её выработку и расшифровку, то сеть начинает восприниматься как естественная среда.