Душевное искусство убеждения. Как добиваться желаемого без давления и стресса

В своей основе это то же самое грубое мышление «свои/чужие», которое мотивирует расизм, сексизм, ксенофобию и другие отвратительные формы дискриминации. Единственная надежда на то, что мы будем жить вместе в многообразной компании, сообществе, стране и мире, – если сможем убедить друг друга и найти общий язык. Однако без проявления сочувствия этого не произойдет.

Влияние через чуткость: Джордж Оруэлл и Нелли Блай

Один из моих любимых примеров того, как сочувствие может изменить мышление людей и помочь переосмыслить даже самые противоречивые проблемы, – реакция президента Барака Обамы на убийство Мартина Трейвона, афроамериканского подростка. Мартин был застрелен в ночь на 26 февраля 2012 года в Сэнфорде, штат Флорида, Джорджем Циммерманом, членом патруля, состоящего из местных жителей[105]. В Соединенных Штатах это событие вызвало огромный ажиотаж в вопросе равенства рас. По всей стране вспыхнули протесты, а телевизионные выпуски новостей были полны бурных мнений об обстоятельствах стрельбы, символизме события и о том, кто именно был виноват.

Как первому афроамериканскому президенту, Обаме следовало быть очень осмотрительным, комментируя смерть Мартина в течение нескольких недель после стрельбы. В то время убийство расследовалось Министерством юстиции, и, будучи высшим должностным лицом федерального правительства, не говоря уже о самой влиятельной политической фигуре на планете, президент должен был быть очень осторожен, чтобы не повлиять на расследование, вынося решение по этому инциденту до того, как будут собраны все факты. В то же время он знал, что должен обратиться к этой теме: использовать свою высокую трибуну, чтобы помочь сформировать дебаты и умерить противоречия, разрывающие нацию на части.

Он ждал 26 дней, не говоря ни слова об убийстве. Но в конце концов больше не мог молчать. На пресс-конференции по не связанному с этим вопросу (он объявлял Джима Ён Кима своим кандидатом на пост президента Всемирного банка) репортер задал Обаме вопрос: «Можете ли вы прокомментировать дело Трейвона Мартина, сэр?» Его ответ – пример влияния с помощью чуткости: «Я могу только представить, через что проходят эти родители. И когда я думаю об этом мальчике, я думаю о своих детях. И я думаю, что каждый родитель в Америке должен быть в состоянии понять, почему абсолютно необходимо исследовать каждый аспект этого и объединиться всем службам: федеральным, государственным и местным, чтобы выяснить обстоятельства этой трагедии»[106].

Затем он произнес фразу, которая вошла в историю как одна из самых известных за период его президентства: «Если бы у меня был сын, он был бы похож на Трейвона»[107].

Обама взял событие, которое в тот момент стало клином, разделившим страну, и вернул ему общечеловеческое значение. С таким мог столкнуться каждый. Чей-то сын был убит. И, призвав страну посочувствовать родителям Трейвона, Обама на короткое время поставил нас всех на одну сторону. Он переосмыслил эту историю, ставшую абстракцией, аллегорией, политическим оружием, как трагедию, которая может случиться с каждым из нас.

Конечно, Обама не смог исправить социальные разногласия, созданные расизмом, жестокостью полиции, насилием с применением оружия и всеми другими противоречащими друг другу проблемами, связанными с этим инцидентом, которые с тех пор только усугубились. Однако он определенно изменил понимание этого вопроса у большинства из нас. Обама сделал это, попросив всех нас встать на место родителей Мартина и посмотреть на вовлеченные стороны как на собратьев.

Обама следовал давней традиции политических авторитетов, которые реализовывали чуткость как инструмент для расширения кругозора людей и помогали им видеть вещи по-другому. Джордж Оруэлл использовал эту технику в своей первой книге «Фунты лиха в Париже и Лондоне». В мемуарах 1933 года рассказывалось о том, как Оруэлл жил и работал среди беднейших слоев населения обоих городов. В результате получился материал, который не позволял игнорировать реальные человеческие страдания – и глубокое достоинство – наименее обеспеченных людей, живущих в тех местах. Книга по-прежнему остается важным достижением в понимании проблемы бездомности. Она до сих пор является настолько актуальной, что еще летом 2018 года актеры и писатели устраивали живые театрализованные представления, посвященные книге, как в Париже, так и в Лондоне.