Двадцать минут на Манхэттене

Трайбека прошла джентрификацию уже после того, как эта модель оказалась опробована по соседству. Подобная задержка связана с тем, что отсюда относительно поздно съехали продуктовые оптовые рынки, с тем, что здесь наблюдается большее разнообразие типов домов, и с тем, что здесь продолжают функционировать очень устойчивые и долгоживущие организации – государственные учреждения, большое количество типографий и печатных салонов, а также определяется более тесными общими связями с государственной и коммерческой деятельностью Нижнего Манхэттена. Этот район некогда выступал своего рода расширением Даунтауна, продолжающимся по Гудзон-стрит и Варик-стрит, заставленными на много блоков большими лофтовыми зданиями, выросшими здесь в бурные годы, предшествовавшие биржевому краху 1929 года.

Один из последних остающихся свободными пятачков Трайбеки – небольшая парковка на углу Бич-стрит. Здесь я почти всегда резко поворачивал направо, к южной кромке Хадсон-сквер, и дальше – к моей мастерской на Хадсон-стрит. Однажды летом это место заполонили плотники, спешно возводившие два старомодных дома. Тот, что побольше, казался кирпичным лофтовым зданием с чугунным фасадом рубежа XIX–XX веков. А рядом с ним строили маленький домик, выглядевший на три четверти века старше. На его цокольном этаже помещалась кафешка, отчаянно косившая под еще одну эпоху. Вся работа заняла недели две.

Кому, спрашивается, кроме Голливуда, могло это понадобиться? Неделями квартал наводняли листки, в которых описывалась предстоящая съемка, приносились извинения за доставленные неудобства и, в общем, местным жителям объяснялось, как это здорово – иметь под боком съемочную площадку. Еще бы не здорово! Толпы сценографов добивались от фанерных листов видимости правдоподобия; вечером привезли оборудование для создания дождя, которое заполонило Франклин-стрит; наутро мы могли лицезреть Бриджит Фонду, пьющую в Bubby’s капучино с Харви Кейтелем (давнишним местным жителем, уже нам примелькавшимся).

Флаер объяснял, что все это значит. Главной съемочной площадкой фильма была та самая кафешка. Именно здесь, по сценарию, происходит случайный разговор полицейского с официанткой, который и становится отправной точкой сюжета. Если верить этому летучему листку, ассистенты режиссера облазили весь Нью-Йорк в поисках правильного кафе, в котором все это должно происходить. Пересмотрев сотни таких заведений, уверял флаер, они не нашли ни единого, полностью удовлетворяющего их запросам «аутентичности», после чего было принято решение создать симулякр – выдумку, более реальную, чем любая возможная реальность. Хотя Трайбеку, как правило, очаровывают эти обманы, порою съемки возбуждают враждебность. Нелегко было наблюдать за воссозданием «аутентичной» ветхой многоэтажки (стоимостью в миллионы долларов) в относительно заброшенном в то время районе Нижнего Ист-Сайда для съемок фильма «Батарейки не прилагаются» (1987), в котором Хьюм Кронин и Джессика Тэнди принимают в гости крохотных инопланетян. Стивен Спилберг, продюсер этой картины, силен в фантастике, но не в метафорике: его инопланетяне не олицетворяли иммигрантов или застройщиков.[101]

Столь живописные фантазии не появляются из ниоткуда. Достаточно пройтись по району, чтобы увидеть архитектурные источники вдохновения сценографов – включая лофт, чей фасад был так элегантно уменьшен, и маленький старый домик по диагонали от места съемки, воспроизведенный, как зеркальное отражение себя самого. Конечно, подобное отзеркаливание встречается в культуре повсеместно, но на этот раз в нем было что-то жуткое. Надо еще поискать более наглядное воплощение опыта архитектурного постмодернизма, чем это поддающееся измерению пространство между декорацией и ее источником, подкопченной паяльной лампой фанерой «под кирпич» и обветренной подлинностью кирпичей, изображающих самих себя.

Дилемма – в неразличимости. Съемочная площадка откровенно навязчива, она дурит всех, включая архитекторов, которых я приводил полюбоваться кратким мигом ее славы. Им она нравилась, им нравилось быть одураченными, нравился тот момент, когда, проходя через дверь, мы обнаруживали фанеру и стойки два на шесть, поддерживающие тонкие фасады. Даже сейчас я скучаю по той съемочной площадке, и не только потому, что это был отличный розыгрыш. Она подходила к этому уголку, ее наведенная паяльной лампой фальшивая патина отличалась явным благородством – результат заботы столь тщательной, которой окрестные «настоящие» дома редко удостаиваются. В квартале дорогущих ресторанов (Де Ниро владеет четырьмя в одном блоке) «настоящая» кафешка (в фильме она называется Ideal Coffee Shop, «Идеальная кофейня») очень бы пригодилась. Безыскусная атмосфера заведения для работяг, симулированная в милой комедии, – то, о чем в квартале безудержной трендовости можно лишь мечтать.