Двадцать тысяч лье под водой

Ракообразные подразделяются на девять отрядов. Первый отряд включает в себя десятиногих, то есть животных, голова у которых спаяна с туловищем в головогрудь, а ротовой орган состоит из нескольких пар ногочелюстей. Также у них имеется четыре, пять или шесть пар грудных или ходильных конечностей. Консель следовал в своей классификации нашему учителю Мильну-Эдвардсу, который делит десятиногих на три группы: короткохвостые, длиннохвостые и неполнохвостые. Возможно, эти названия звучат немного дико, зато весьма точно и справедливо отражают суть. Среди длиннохвостых Консель упоминает крабов-аматиев, лоб которых вооружен двумя огромными разнонаправленными шипами; краба-скорпиона, или инахуса, который – уж не знаю почему – считался у греков символом мудрости; крабов-ламбров, по-видимому, случайно забредших на эту отмель – как правило, они обитают на больших глубинах; ксантидов; волосатых крабов-пилумнидов; ромбусов; зернистых калапп из семейства стыдливых крабов, которые, по словам Конселя, отлично перевариваются; беззубых користид; эбалий, стригунов, ворсистых крабов-дориппе, называемых также носильщиками, и прочих.

Среди длиннохвостых, которые подразделяются на пять семейств – панцирные, роющие, астациды, креветки и равноногие – Консель перечисляет обыкновенных лангустов (особенно ценится мясо их самок); раков-медведей, или морских цикад; упогебий, или грязевых креветок, и прочие виды съедобных ракообразных. Однако ничего не говорит об астацидовых, к которым также относятся омары, поскольку в Средиземном море встречается лишь один вид омаров – лангусты[168]. Наконец, среди неполнохвостых он наблюдал здесь обыкновенных дроцин, которые селятся в пустых раковинах моллюсков; крабов-литодид с колючками на лбу, раков-отшельников, фарфоровых крабов и так далее.

На этом записи Конселя обрываются. Ему не хватило времени на изучение всех ракообразных, поэтому в его перечень не вошли ротоногие, бокоплавы, равноногие, трилобиты[169], жаброногие, остракоды и другие низшие ракообразные. Чтобы завершить обзор морских членистоногих, Конселю следовало еще упомянуть класс усоногих, к которым относятся циклопы и аргулюсы, а также класс кольчатых червей, которых мой помощник не преминул бы разделить на сидящих в трубках и свободноживущих аннелид. Но вскоре «Наутилус» миновал горный хребет Ливийского пролива и, выйдя в открытое море, вновь пошел полным ходом. С тех пор мы больше не видели ни моллюсков, ни членистоногих, ни зоофитов. Лишь несколько крупных рыб промелькнули, словно тени, мимо нас.

В ночь с 16 на 17 февраля мы вошли во второй средиземноморский бассейн, глубина которого достигала в некоторых местах трех тысяч метров. Благодаря мощному винту «Наутилус» быстро скользил по диагонали, погружаясь в самые глубинные слои океана.

Дно было усеяно зловещими обломками затонувших кораблей.

Там, взамен чудес природы, моему взору предстали волнующие и жуткие картины. Мы как раз пересекали ту часть Средиземного моря между побережьями Алжира и Прованса, где произошло огромное число катастроф. Сколько судов потерпели здесь крушение, сколько здесь сгинуло кораблей! Да, по сравнению с огромными водными равнинами Тихого океана Средиземное море – всего лишь озеро, но озеро своенравное, переменчивое. Сегодня оно приветливое и ласковое даже к хрупкой тартане[170], которая плывет между двойной лазурью волн и небес; а завтра – яростное, бурное, с ветрами, оно разбивает в щепки самые большие суда, обрушивая на них короткие и частые удары своих валов.

Сколько обломков затонувших кораблей увидел я на дне во время этой стремительной прогулки по морским глубинам! Одни были сплошь покрыты отложениями кораллов, другие только ржавчиной. Здесь покоились якоря, пушки, ядра, железная оковка, лопасти гребного винта, части машин, треснувшие цилиндры, пробитые котлы. Останки корпусов неподвижно висели в толще воды – иные прямо, а иные вверх тормашками.

Некоторые из затонувших кораблей стали жертвой столкновения, другие напоролись на подводную скалу из гранита. Я видел суда, которые пошли ко дну отвесно, с целыми мачтами и такелажем, затвердевшим от морской воды. Они как будто стояли на открытом рейде посреди необозримых океанских просторов, готовые в любой момент сняться с якоря. Когда «Наутилус» проходил мимо, обдавая их светом электрических лучей, казалось, что подводная флотилия вот-вот приспустит флаги в знак приветствия и сообщит свои порядковые номера!.. Увы, в этом гиблом месте царили лишь безмолвие и смерть!