Двадцать тысяч лье под водой

– Когда-то этот корабль назывался «Марселец». Он имел на борту семьдесят четыре пушки и был спущен на воду в тысяча семьсот шестьдесят втором году. А тринадцатого августа тысяча семьсот семьдесят восьмого года, под командованием капитана де Ла Пуап-Вертриё, смело вступил в бой с «Престоном». В тысяча семьсот семьдесят девятом году четвертого июля «Марселец» участвовал во взятии Гренады в составе эскадры адмирала д’Эстена. В тысяча семьсот восемьдесят первом году пятого сентября принял участие в Чесапикском сражении под командованием графа де Грасса. В тысяча семьсот девяносто четвертом году Французская республика поменяла ему имя; шестнадцатого апреля того же года он присоединился в Бресте к эскадре Вилларе-Жуайёза, получившей приказ сопровождать караван судов с грузом пшеницы, который шел из Америки под командованием адмирала Ван Стабеля. Одиннадцатого и двенадцатого прериаля[219] второго года эскадра встретилась с английскими судами. Господин профессор, сегодня тринадцатое прериаля тысяча восемьсот шестьдесят восьмого года. Ровно семьдесят четыре года назад, день в день, на этом самом месте с координатами сорок семь градусов двадцать четыре минуты северной широты и семнадцать градусов двадцать восемь минут западной долготы, после героической битвы, лишившись трех своих мачт, с полными трюмами воды, потеряв треть команды, этот корабль предпочел затонуть, имея на борту триста пятьдесят шесть моряков, чем сдаться врагу, и, прибив флаг к корме, пошел ко дну под крики «Да здравствует Республика!»

– «Мститель»! – воскликнул я.

– «Мститель»! – воскликнул я.

– Да, сударь. Мститель! Какое прекрасное имя, – пробормотал капитан Немо, скрещивая руки на груди.

Глава двадцать первая Гекатомба [220]

Произнесенная капитаном речь, внезапность происходящего – сначала бесстрастный рассказ о погибшем за родину корабле, потом с таким жаром произнесенные последние слова этого необыкновенного человека, название «Мститель», смысл которого не мог ускользнуть от моего внимания, – все это поразило меня до глубины души. Я не сводил с капитана глаз. Тот стоял, протягивая руки к морю, и с пылающим взором разглядывал героические останки. Возможно, мне было не суждено узнать, кто он, откуда пришел и куда направляется, но теперь я все более отчетливо видел, как сквозь образ ученого проступают черты человека. Нет, вовсе не мизантропия заточила капитана Немо и его товарищей на борту «Наутилуса», но чудовищная – а может, возвышенная, – ненависть, над которой не властно время.

Жаждала ли эта ненависть отмщения? Скоро мне предстояло это узнать.

Между тем «Наутилус» стал медленно подниматься к поверхности моря, и неясные очертания «Мстителя» постепенно скрылись из виду. Через некоторое время по легкой бортовой качке я понял, что мы уже всплыли.

И в этот момент раздался приглушенный звук взрыва. Я посмотрел на капитана. Капитан не сдвинулся с места.

– Капитан?.. – вопросительно произнес я.

Он не ответил.

Я оставил его и поднялся на палубу. Консель и канадец успели меня опередить.

– Откуда этот грохот? – спросил я.

– Это пушечный залп, – ответил Нед Ленд.

Я глянул в ту сторону, где чуть раньше заметил неизвестное судно. Теперь оно шло на всех парах, стремительно приближаясь к «Наутилусу». Шесть миль отделяли нас от него.

– Что это за судно, Нед?

– Готов побиться об заклад, что это военный корабль, – заявил канадец, – судя по оснастке и по высоте нижних мачт. Надеюсь, он нас атакует и, если придется, потопит этот чертов «Наутилус»!

– Мой дорогой Нед, – возразил Консель, – каким образом этот корабль сможет навредить «Наутилусу»? Разве он способен атаковать под водой? Или палить из пушек в морских глубинах?

– Скажите, Нед, можете ли вы определить, какой стране принадлежит это судно? – спросил я.

Канадец сдвинул брови, прищурился и несколько минут разглядывал корабль своим орлиным взором.

– Нет, профессор, – покачал он головой. – Это невозможно. Его флаг спущен. Но я могу смело утверждать, что это военный корабль, потому что на верхушке его грот-мачты развевается длинный вымпел.

В течение четверти часа мы продолжали наблюдать за приближающимся кораблем. Вряд ли его моряки могли разглядеть «Наутилус» с такого расстояния и тем более догадаться, что перед ними подводное судно.

Вскоре канадец сообщил мне, что это большой двухпалубный линкор, оснащенный тараном. Мощные столбы черного дыма вырывались из двух его труб. Сложенные паруса сливались с реями. Флага на гафеле не было. Расстояние пока не позволяло разглядеть цвета его вымпела, который развевался на ветру узкой лентой.

Линкор стремительно продвигался вперед. Если бы капитан Немо подпустил его ближе, у нас появился бы шанс спастись.

– Господин профессор, – сказал мне Нед Ленд, – как только этот корабль подойдет к нам на расстояние мили, я брошусь в воду. Предлагаю вам последовать моему примеру.