Двадцать тысяч лье под водой

– В море, господин профессор, содержится огромное количество солей, и если вычесть те, что находятся в растворенном состоянии, вы получите массу объемом в четыре с половиной миллиона кубических лье. Если равномерно распределить ее по всей поверхности земного шара, образуется соляной покров двухметровой высоты. Но не думайте, что такое количество солей – лишь глупая прихоть природы. Нет! Они делают морскую воду более устойчивой к испарению и не дают ветрам уносить с ее поверхности слишком много пара – иначе этот пар, превращаясь в воду, затапливал бы умеренные климатические зоны. Так что соли играют огромную роль, поддерживая равновесие природных стихий на планете!

Капитан Немо взволнованно умолк, вскочил на ноги, сделал несколько шагов по палубе, а потом вернулся ко мне.

– Что касается инфузорий, – добавил он, – миллиардов мельчайших организмов, миллионы которых содержатся в капле воды, и восемьсот тысяч – в одном миллиграмме, то их роль не менее важна. Поглощая морские соли, они вбирают в себя растворенную в воде известь и создают кораллы и мадрепоровые полипы, являясь настоящими строителями рифов! Лишившись своего минерального компонента, капля воды снова поднимается на поверхность, впитывает выпарившиеся соли, становится тяжелее и вновь опускается, доставляя микроскопическим животным новые питательные вещества. Восходящие и нисходящие потоки образуют вечное круговое движение, вечную жизнь! Жизнь эта более активная, чем на суше, более плодотворная и свободная! Она охватывает каждую молекулы воды в океане – стихии, губительной для человека, но животворной для мириадов животных… и для меня!

Произнося эту пылкую речь, капитан Немо преображался на глазах, а его слова оставляли неизгладимый след в моей душе.

– Только здесь происходит настоящая жизнь! – продолжал он. – Я рисую в воображении подводные города, целые кварталы подводных домов, которые будут, как «Наутилус», каждое утро всплывать на поверхность, чтобы пополнить запасы кислорода, – города свободные, города независимые! Хотя, возможно, какой-нибудь деспот…

Капитан Немо в ярости сжал кулаки. Затем обратился ко мне с вопросом, словно пытаясь прогнать скорбную мысль:

– Господин Аронакс, знаете ли вы, какова глубина океана?

– Знаю только результаты последних измерений, капитан.

– Не могли бы вы поделиться этими сведениями? Я бы при случае их проверил.

– Назову лишь некоторые цифры, которые приходят на ум, – ответил я. – Если не ошибаюсь, ученые определили, что средняя глубина северной части Атлантического океана составляет восемь тысяч двести метров, а Средиземного моря – две с половиной тысячи метров. Самые впечатляющие результаты замеров были получены в южной части Атлантики, примерно на тридцать пятом градусе широты: двенадцать тысяч метров, четырнадцать тысяч девяносто один метр и пятнадцать тысяч сто сорок девять метров[92]. То есть, если бы уровень морского дна был везде одинаковым, средняя глубина Мирового океана составила бы около семи километров.

– Спасибо, господин профессор, – сказал капитан Немо. – Надеюсь, мы покажем вам нечто более удивительное. Что касается средней глубины этой части Тихого океана, то она не превышает четырех тысяч метров.

Закончив фразу, капитан направился к люку и сошел вниз по железной лестнице. Я последовал за ним и вернулся в салон. Вскоре винт пришел в движение, и лаг показал скорость двадцать миль в час.

Проходили дни и недели; капитан Немо не часто баловал меня визитами. Я видел его всего пару раз. Помощник капитана регулярно делал отметки на карте, что позволяло мне узнать точный маршрут «Наутилуса».

Мы с Конселем и Лендом проводили вместе долгие часы. Консель рассказывал другу о чудесах, увиденных во время подводной прогулки, и канадец досадовал, что не пошел тогда с нами. Впрочем, я надеялся, что нам еще случится побывать в океанских лесах.

Почти каждый день железные ставни в салоне раздвигались на несколько часов, давая нам возможность любоваться красотами подводного мира.

Обычно «Наутилус» двигался в юго-восточном направлении, на глубине ста – ста пятидесяти метров. Но однажды, по прихоти капитана, вдруг изменил угол наклона с помощью боковых плоскостей и по диагонали спустился до водных слоев, расположенных в двух тысячах метрах под поверхностью океана. Термометр показывал 4,25 градуса Цельсия – похоже, это была средняя температура для таких глубин на всех широтах.