Двадцать тысяч лье под водой

Мы находились в центре широкой поляны, окруженной каменным лесом. В неясном свете фонарей отбрасываемые предметами тени казались непропорционально длинными. За пределами поляны царил кромешный мрак, в котором лишь изредка поблескивали маленькие искорки, застрявшие в пористых гранях кораллов.

Нед Ленд и Консель стояли рядом со мной. Мы наблюдали за происходящим, и у меня вдруг мелькнула мысль, что нам предстоит стать свидетелями необычного действа. Опустив взгляд, я заметил несколько небольших холмиков, покрытых слоем известковых отложений. Они располагались на равном удалении друг от друга, что выдавало их рукотворное происхождение.

В центре поляны, на пьедестале из груды камней высился коралловый крест, словно раскинув свои длинные руки, обагренные окаменевшей кровью.

По знаку капитана Немо один из матросов вышел вперед, вынул из-за пояса кирку и начал вырубать яму в нескольких шагах от креста.

И тут меня осенило! Поляна была кладбищем, яма – могилой, а продолговатый предмет – телом умершего ночью человека! Капитан Немо и его люди пришли сюда, чтобы похоронить товарища на этом братском погосте в недосягаемых глубинах океана!

Я был потрясен до глубины души! Необычайное волнение охватило мой разум! Я не хотел верить собственным глазам!

Между тем могилу продолжали рыть. Потревоженные рыбы испуганно разбегались во все стороны. Железное острие с гулким звоном вонзалось в известковый грунт, то и дело высекая искру при ударе о затерянный на дне обломок твердой породы. Яма удлинялась, расширялась и наконец стала достаточно глубокой, чтобы вместить человеческое тело.

Тогда подошли носильщики. Тело, завернутое в белую виссоновую ткань, опустили в полную воды гробницу. Капитан Немо и его товарищи, сложив руки на груди, преклонили колена в безмолвной молитве… А мы трое почтительно склонили головы.

Могилу засыпали обломками вынутого грунта, и над ней образовался небольшой холмик.

Когда все было кончено, капитан Немо и его люди обступили могилу и, опустившись на одно колено, подняли руки в знак последнего прощания…

Затем погребальная процессия тронулась в обратный путь. Мы снова прошли под сводами окаменевшего леса, мимо ветвистых рощиц и коралловых кустарников, все время поднимаясь в гору.

Наконец впереди показались огни. Мы шли на их путеводный свет и уже через час были на борту «Наутилуса».

Переодевшись, я поднялся на палубу и сел возле прожектора. Меня одолевали мрачные думы.

Вскоре ко мне подошел капитан Немо. Я встал и спросил:

– Полагаю, как я и предвидел, раненый умер ночью?

– Да, господин Аронакс, – ответил капитан.

– И теперь он покоится на коралловом кладбище, возле своих товарищей?

– Да! Забытый всеми, но не нами! Мы вырыли могилу, а полипы навечно запечатают наших мертвых друзей в подводных гробницах…

Все преклонили колена в безмолвной молитве.

Капитан закрыл лицо руками, тщетно пытаясь подавить рыдание. А потом, овладев собой, добавил:

– Там, на глубине сотен футов от поверхности волн, наше тихое кладбище.

– По крайней мере, капитан, ваши мертвые спят там спокойно, недосягаемые для акул!

– Да, сударь, – сказал капитан Немо, – для акул… и для людей!

Часть вторая

Глава первая Индийский океан

Здесь начинается вторая часть нашего подводного путешествия. Первая завершилась трогательной сценой на коралловом кладбище, оставившей глубокий след в моей душе. Итак, не только жизнь капитана Немо проходила под волнами необозримого океана – он и могилу себе приготовил в его недосягаемых безднах! Там, где ни одно морское чудовище не потревожит последнего сна хозяев «Наутилуса» – друзей, соединенных в смерти, как и в жизни! Недосягаемых «и для людей», как сказал капитан.

Вечный вызов человеческому обществу, безжалостный и непримиримый!

Меня больше не устраивали предположения, которыми довольствовался Консель. Славный малый по-прежнему видел в командире «Наутилуса» безвестного ученого – из тех, что презирают род людской за равнодушие. Для него капитан Немо был всего лишь непризнанным гением, уставшим от разочарований земной жизни и вынужденным искать приют в недосягаемой водной стихии, где он мог дать волю своим наклонностям. Однако, на мой взгляд, эта гипотеза объясняла только одну сторону личности капитана Немо.

Таинственные происшествия последней ночи, которую мы провели под замком и в оковах сна, ярость, с какой капитан выхватил у меня подзорную трубу, не дав осмотреть горизонт, смертельное ранение моряка вследствие загадочного столкновения «Наутилуса», – все это будило во мне смутные догадки. Нет! Капитану Немо мало было избегать людей! Возможно, грозный корабль служил ему не только средством обретения свободы, но и орудием жестокой мести.

Сейчас ни одно предположение не кажется мне бесспорным; я вижу лишь робкие проблески света в тумане неизвестности и потому пишу, как говорится, под диктовку событий.