Дважды – не умирать

– Как призывный набат, прозвучали в ночи тяжело шаги,

Значит скоро и нам уходить, прощаясь без слов.

По нехоженым тропам протопали лошади, лошади,

Неизвестно к какому концу унося седоков.

Часть II

Глава 1

Жаркое южное солнце нещадно палило с небес. Вдали, похожие на прижатые к земле облака, синели высокие горы.

Несмотря на полуденный зной, возле заросшего, обмелевшего за лето ручья, неспешно работала группа солдат. Они устанавливали столбы для внешнего ограждения. Часть бойцов, вооруженных лопатами, выкапывала в сухой сыпучей земле узкие глубокие ямы, а остальные – вставляли в эти отверстия длинные бетонные бруски, утрамбовывая затем почву вокруг гладко ошкуренными тяжелыми двуручными чурбаками.

До обеда оставалось совсем немного времени и Урманов, поглядывая на часы, уже готовился объявить построение. Но неожиданно услышал взволнованный голос рядового Митрохина.

– Това-а-а… Товарищи старший сержант!

– Да, – Урманов лениво приподнял опущенный на глаза козырек.

– Там это… Ефрейтор Гуцан…

– Что Гуцан?

– Ну, он змею в ручье поймал, – рядовой Митрохин растерянно моргал короткими белесыми ресницами. – И всех пугает… А Зарипов за автомат схватился.

Урманов быстро поднялся с шершавого нагретого солнцем валуна и кинулся вслед за Митрохиным… Еще издали они услышали нервные, отчаянные выкрики и раскатистый громкий смех.

Ефрейтор Гуцан держал в руке небольшую верткую змейку с темной блестящей спиной и матовым светлым подбрюшьем. Сворачиваясь кольцами, извиваясь, змея тщетно пыталась вырваться. При этом из широко открытой пасти ее, доносилось угрожающее шипение.

– Ха-ха-ха! – покатывался со смеху Гуцан, подступая к Зарипову все ближе и ближе, потрясая при этом грозно шипящей змеей. – На, подержись за хвостик! На!..

– Не подходи-и-и-и! Не подходи-и-и-и! – истошно вопил Зарипов, упираясь спиной в дощатый забор. На его бледном, испуганном лице застыла гримаса ужаса. Еще бы… Все в роте знали, что он панически боялся всякой ползучей живности. Любая мелкая ящерица или лягушка могла повергнуть его в трепет. А тут – змея!

В руках у Зарипова был автомат. Он, как щитом, пытался прикрыться им от надвигающейся угрозы.

– На, Зарик, на!.. – не отставал от него Гуцан. – Поцелуй ее в мордочку! Ха-ха-ха!

Вокруг, посмеиваясь, толпились бойцы первого взвода. Происходящее их явно забавляло.

– Не подходи-и-и-и!

Зарипов неожиданно вскинул оружие и решительно передернул тугой затвор. С холодным металлическим лязгом патрон послушно вошел в патронник. Черный зрачок ствола уставился Гуцану в грудь.

– Стой! – крикнул Урманов, плечом раздвигая собравшуюся толпу. – Отставить!.. Гуцан, ко мне!

Слегка сконфузившись, ефрейтор нехотя подчинился.

– Да это же уж, смотрите! – Гуцан ткнул пальцем в желтые пятна на голове у змеи. – Я просто пошутить хотел. А он…

– Ты у меня дошутишься! – зло бросил ему Урманов, одновременно выхватывая автомат из рук Зарипова. – Смотри, отправлю в «Дальний», там быстро поумнеешь!

Гарнизон «Дальний» был для местных солдат чем-то вроде Камчатки. Маленький, тихий поселок дворов на пятьдесят, затерянный высоко в горах, куда даже почту не каждый день привозили, а мобильной связи там и вовсе не было. Попасть туда никому не хотелось. Из всех развлечений только сон, да чистка оружия… Курица перебежит дорогу – уже событие.

– Не надо, товарищ старший сержант… Я исправлюсь, – вполне серьезно, без тени улыбки произнес Гуцан, отпуская измученного ужа на свободу. – Правда, я обещаю…

Урманов скептически усмехнулся. С ефрейтором у него были старые счеты. Это сейчас он стал поспокойнее. А поначалу, когда Урманов только-только принял взвод, вел себя нагло и агрессивно. Однажды даже подраться пришлось.

В тот день они вернулись с учебных стрельб, сдали оружие и коротали время в расположении. Командир роты приказал Урманову построить подразделение. Поскольку тот являлся заместителем командира первого взвода, все построения роты были на нем.

– Строится, рота! – привычно скомандовал Урманов и неожиданно услышал в ответ:

– Не ори…

Вальяжно закинув ногу на ногу, Гуцан сидел на табурете в окружении друзей и с вызовом смотрел на него. Это действительно был вызов… Ведь если оставить эту выходку без внимания, промолчать, то на следующее построение кое-кого вообще можно не дождаться. А потом – и самого начнут посылать… Положение было безвыходным. С этой секунды ты либо остаешься командиром и продолжаешь командовать подразделением, либо превращаешься в жалкое униженное существо. И ладно бы, если бы они были с ним с одного призыва. А то ведь он на полгода младше. Дерзость неслыханная…

– Встать! – Урманов решительно подошел к ефрейтору и остановился напротив него. Тот, чуть помедлив, поднялся. Ехидная усмешка кривила его губы.