Две души Арчи Кремера (СИ)

– Ты понимаешь, дело даже не в том, что вы типа разного поля ягоды. Нехорошо это. Непорядочно. Ладно, я не в свое дело лезу. – Он посмотрел на Арчи.

Тот отвел глаза.

Араужо шумно выдохнул.

– М-да. Я действительно не в свое дело лезу. Тем более ты умный парень, Кремер. Должен сам разобраться, что к чему да как, – неловко закончил он.

Арчи был согласен с первым и вторым, с третьим же – ни с какой стороны. И в его сознании крепла отчего-то уверенность, что он начинает познавать одиночество – которого он больше не хотел для себя, но получил в полном объеме: по собственной дури.

Да еще и Арт молчал. Арчи думал одно время, что какими-то хитрыми маневрами были взломаны защитные барьеры, которые он не без помощи Арта воздвигнул. Соответственно он молчит, чтобы дать другим слушать. Арчи проверял, перепроверял, снова проверял, придумывал все новые тесты, чтобы получить один и тот же ответ: все надежно заизолировано изнутри; хвала и слава его упрямству – Арчи нашел пару слабых мест, хоть за это тестам большое киберспасибо. К его недоумению, все это время Арта не было слышно. И даже сказать, что его присутствие не ощущалось, Арчи не мог. Все вроде было как раньше. Но ощущения, которыми Арт давал о себе знать в прошлом, – «я тут, хозяин», «большой лохматый пес бодро гавкает» или еще какие-то образы – они брезжили где-то глубоко-глубоко, но оставались неотчетливыми. Арчи терялся: способности искина были полностью в его распоряжении, так же, как и раньше, а в некоторых случаях ими пользоваться оказывалось значительно проще. Только Арта – голоса и образа этого самого искина – отчего-то не было. Он ощущался как-то неопределенно где-то на уровне груди, затем на уровне голосовых связок: пару раз было, и Арчи, кажется, понял, что значит «комок в горле»; еще где-то в теле, он был, не исчезал, Арчи был уверен в этом. И отчего-то оставался неопределяемым.

Арчи пошел дальше: придумывал тесты, которые позволяли бы ему как-то отделить мысли, которым он однозначно приписывал свое авторство, от тех, которые мог породить его искин. Тесты становились все изощренней, до такой степени, что подчас неясно было, сам ли Арчи их придумывает, или ему искин и помогает; и в итоге он сомневался в результате этих проверок – «дефект наблюдателя», чтоб его. А ведь все это время он выполнял свои прямые должностные обязанности и некоторые, которые сам на себя взял, вроде синхронизации трех компьютеров «Триплоцефала».

На кой они были нужны, архитекторы молчали. Преподносилось это как оригинальное решение, позволявшее значительно улучшить кибербезопасность корабля. Хотя кому по ту сторону марсианской орбиты могло понадобиться на нее посягать, был вопрос. Разве что самым разным сверхбольшим или сверхмалым частицам, которые могли, лениво пролетая, похерить какие-нибудь процессоры; или тем же вспышкам на солнце, доставлявшим периодически немало неприятностей электронщикам, и не только им. Эти три компьютера были объединены в сеть – иначе просто нельзя, но работали все-таки автономно друг от друга: один управлял навигационными системами, второй – ходовой частью, третий – жутко сложной геологической, отслеживавшей астероиды, определявшей их состав, рассчитывавшей методики захвата и прочее. В нескольких случаях журналы всех трех компьютеров действительно показывали блипы – пробелы, которые совпадали по времени и прямым и косвенным характеристикам с астрономическими аномалиями, так что в словах киберархитекторов был, наверное, смысл. Но это и неудобно было.