Две крепости

Древняя мощеная дорога вела к броду от Исенгарда. Некоторое время она шла вдоль реки, поворачивая вместе с ней на восток, а потом на север и наконец — прямо к воротам Исенгарда. Всадники находились на горном склоне в западной части долины, в шестидесяти милях от ее устья. Ехали не по дороге, а рядом: земля здесь была ровной и твердой, на многие мили ее покрывала короткая и упругая трава. Теперь удавалось двигаться быстрее, и к полуночи броды остались более чем в пяти лигах позади. Здесь отряд остановился, завершив свое ночное путешествие, потому что король устал. Недалеко уже было подножие Туманных Гор и длинные отроги Нан-Гурунира, протянувшиеся навстречу всадникам. Темная долина лежала перед ними: луна спряталась на западе за холмами. Но в глубине над долиной поднимался высокий столб дыма и пара. Вверху он улавливал свет заходящей луны и серебряными волнами разливался под звездным небом.

— Что вы об этом думаете, Гэндалф? — спросил Арагорн. — Похоже, Долина Колдуна охвачена пожаром.

— Над долиной в последнее время часто поднимался дым, но такого я никогда не видел, — заметил Эомер. — Это больше похоже на пар. Саруман варит какое-то колдовское зелье для нас. Может, он вскипятил всю воду в Исене — оттого-то река и высохла.

— Возможно, — согласился Гэндалф. — Завтра узнаем, что он задумал. А теперь неплохо бы нам отдохнуть.

Разбили лагерь у русла реки Исен. Оно по-прежнему было безмолвным и пустым. Позже, среди ночи, часовой поднял тревогу, и все вскочили. Луна окончательно скрылась. Зато ярко светили звезды. Но над землей двигалась тень чернее самой ночи. Она ползла по обоим берегам реки, направляясь на север.

— Оставайтесь на месте! — приказал Гэндалф. — Не обнажайте оружия! Ждите, и она пройдет мимо.

Вокруг отряда собрался туман. Наверху слабо сверкало несколько звезд, но со всех сторон поднялась непроницаемая Тьма. Всадники очутились на узкой полосе между движущимися темными башнями. Они слышали голоса, шепчущие и стонущие, и нескончаемые шумные вздохи. Земля под ногами дрожала. Казалось, этому не будет конца. Но спустя какое-то время Тьма и звуки поредели и растаяли за горными отрогами.

Далеко на юге, под Хорнбургом, в середине ночи послышался громкий шум, словно в долине подул сильный ветер. Землю тряхнуло. Все воины вздрогнули, но никто не смел пошевелиться. А утром они вышли из крепости и были изумлены: мертвые орки исчезли, исчезли и деревья. По всей долине трава была вытоптана и потемнела, будто гигантские пастухи провели здесь большие стада скота. В миле от ворот Хельма в земле была вырыта огромная яма, и над ней были нагромождены холмом камни. Люди предположили, что здесь и похоронены убитые орки. Но так ли это в действительности — никто не мог сказать, потому что ни один человек не решился ступить на холм. Впоследствии его прозвали курганом Смерти, и даже трава не росла на нем. Странных деревьев в долине больше никогда не видели: ночью они ушли в далекие темные лощины Фангорна. Так отомстили они оркам.

Король и его отряд не спали этой ночью, но больше ничего странного не видели и не слышали, за одним исключением — река рядом с ними неожиданно ожила. Послышался шум воды, текущей по руслу и журчащей возле камней. Утром воды Исена, как всегда, струились в своих берегах.

Ранним утром всадники готовы были продолжить путь. Рассвет наступил серый и бледный, восхода солнца они не видели. Воздух был пропитан туманом, и почва вокруг укрыта клубящимся паром. Всадники медленно ехали, на этот раз по дороге. Она была широкой и твердой, хорошо сохранившейся. Сквозь туман слева они смутно различали горные отроги, вступавшие в Нан-Гурунир — Долину Колдуна. Долина была защищена со всех сторон, вход в нее был открыт только с юга. Когда-то она была прекрасной и зеленой и через нее протекал Исен, глубокий и сильный, пока не разлился по равнинам: его питало множество горных ручьев и речек, и по берегам лежала богатая плодородная земля.

Теперь все было не так. Под самыми стенами Исенгарда находились участки, обрабатываемые рабами Сарумана, но вся остальная часть долины заросла сорняками. По земле стлалась ежевика и, взбираясь на склоны, образовывала небольшие пещеры, где селились дикие звери. Ни деревца не росло здесь, но в траве еще темнели пни — останки древних исполинов, срубленных топором. Это была печальная страна, теперь молчаливая, если не считать шума горных ручьев. Отовсюду поднимались дым и пар, образуя непроницаемый слой облаков. Всадники не разговаривали. Многие в глубине своего сердца усомнились, спрашивая себя, к какому зловещему концу приведет их путешествие.