Две крепости

— Минутку! — Пиппин, сунув руку под куртку на грудь, извлек маленький мягкий мешочек на веревочке. — Одно из двух своих сокровищ я храню здесь — они для меня дороже Кольца. Вот моя старая трубка. А вот и другое — неиспользованная трубка. Я пронес ее через все земли, сам не знаю зачем. Я никогда по-настоящему не надеялся найти трубочное зелье в путешествии, когда мои запасы кончатся. Но теперь трубки понадобились. — Он протянул Гимли маленькую трубку с широкой плоской головкой. — Погасит ли это мой долг?

— Погасит?! — воскликнул Гимли. — Благороднейший хоббит, теперь я перед вами в неоплатном долгу!

— Ну а я отправляюсь на свежий воздух к свежему ветру и небу! — сказал Леголас.

— Мы все идем с вами, — поднялся и Арагорн.

Все вышли и уселись на груду камней у дороги.

Отсюда хорошо была видна долина: туман поднялся и улетел, унесенный ветром.

— Отдохнем здесь немного! — предложил Арагорн. — Мы сидим среди руин и разговариваем, а Гэндалф в это время занимается делами. Я чувствую усталость, какую редко испытывал раньше.

Он плотнее завернулся в серый плащ и вытянул свои длинные ноги. Потом лег на спину и выпустил изо рта тонкую струйку дыма.

— Смотрите, вернулся рейнджер Скороход! — сказал Пиппин.

— Он никуда не уходил, — возразил Арагорн. — Я Скороход и Дунадан, я одновременно принадлежу и Гондору, и Северу.

Некоторое время молча грелись на солнышке и курили. Леголас лежал неподвижно, глядя в ясное небо и тихонько напевая. Наконец он сел.

— Ну что ж, время уходит, туман развеялся, если только вы, странный народ, не замените его своим дымом. А где же рассказ?

— Мой рассказ начнется с пробуждения в темноте, — начал Пиппин. — Проснувшись, я увидел себя связанным в оркском лагере. Какой нынче день?

— Пятое марта, по ширскому календарю, — ответил Арагорн.

Пиппин произвел какие-то расчеты на пальцах.

— Всего лишь девять дней назад! — подсчитал он[2]. — Мне казалось, что с тех пор миновал целый год. Ну, хотя половина этого времени прошла как в дурном сне, я насчитываю три самых ужасных дня. Мерри поправит меня, если я забуду что-нибудь важное. Не хочу вдаваться в детали — хлысты, грязь, дурной запах и тому подобное. Все это не достойно упоминания.

И он начал рассказ о последней битве Боромира и переходе орков от Эмин-Муила к лесу. Слушатели кивали, когда убеждались, что во многих деталях его рассказ совпадает с их догадками.

— Вот сокровища, которые вы выронили, — показал Леголас. — Вы будете рады получить их обратно. — Он освободил свой пояс под плащом и достал оттуда два ножа в ножнах.

— Здорово! — обрадовался Мерри. — Не думал, что снова увижу их! Я пометил нескольких орков своим, но Углук отобрал их у нас. Как свирепо он смотрел! Я решил вначале, что он ударит меня моим же ножом, но он просто отбросил его прочь, как будто тот жег ему руку.

— А вот и ваша брошь, Пиппин, — продолжал Арагорн. — Я сохранил ее, ведь это весьма ценная вещь.

— Знаю, — сказал Пиппин. — Мне очень жаль было бросать ее, но что я еще мог сделать?

— Конечно ничего, — ответил Арагорн. — И тому, кто не способен в случае необходимости бросить сокровище, нечего и надеяться на освобождение. Вы поступили правильно!

— Вы разрезали веревки на руках — отличная работа! — воскликнул Гимли. — Вам повезло. Можно сказать, что вы обеими руками поймали судьбу за хвост.

— И задали нам трудную задачу, — добавил Леголас. — Я думал, что у вас выросли крылья.

— К сожалению, нет, — вздохнул Пиппин, — но вы не знали о Гришнахе.

Он снова вздохнул и замолчал, предоставив Мерри рассказывать о последних ужасных моментах: об острых когтях, зловонном дыхании и смертоносной силе волосатых лап Гришнаха.

— Все, что вы рассказываете про орков из Барад-Дура, Лугбурца, как сами они его называют, очень беспокоит меня, — заметил Арагорн. — Темному Лорду известно слишком многое, и его слугам тоже. Гришнах наверняка послал какое-то сообщение через реку после ссоры. Красный Глаз устремлен теперь на Исенгард. Но Саруман, во всяком случае, попался в собственную западню.

— Да, кто бы ни победил, положению Сарумана не позавидуешь, — согласился Мерри. — Дела его пошли плохо, после того как орки вступили в Рохан.

— Мы мельком видели старика на краю леса, и Гэндалф предположил, что это был Саруман, — сказал Гимли.

— Когда это было? — спросил Пиппин.

— Пять ночей назад, — ответил Арагорн.

— Погодите-ка, — продолжал Мерри. — Пять ночей назад — значит, мы переходим к той части рассказа, о которой вы ничего не знаете. Мы встретили Древобородого на утро после битвы и ночь провели в Велингхолле, одном из энтских домов. На следующее утро мы пошли на Энтмут — это собрание энтов и самое странное из всего виденного мною в жизни. Оно продолжалось весь день и весь следующий, а мы провели ночь с энтом, которого зовут Быстролуч. Потом поздно утром на третий день собрания энты вдруг проснулись. Это было поразительно. В лесу будто закипела буря, затем все сразу как взорвалось. Хотел бы я, чтобы вы послушали их песню.