Две крепости

— Не дурите! — зашипел он. — Надо идти. Нельзя терять время! — Больше хоббиты ничего не смогли от него добиться. Голлум не сказал, где был и что повергло его в такую спешку. Сэм был полон подозрений и не скрывал этого, но Фродо ничем не выдавал своих мыслей. Он вздохнул, приладил на спину мешок и приготовился выйти во все больше сгущающуюся тьму.

Голлум очень осторожно повел хоббитов вниз по склону, держась в укрытии, где это было возможно. Через открытые участки он перебегал, пригибаясь почти к самой земле. Но свет был теперь таким тусклым, что даже зоркий дикий зверь вряд ли заметил бы хоббитов в капюшонах и серых плащах или услышал бы их, шедших так тихо, как умеют только эти маленькие существа. Они прошли, не задев ни травинки, ни прутика, и исчезли.

Около часа они молча шли цепочкой, угнетенные мглой и абсолютной неподвижностью и тишиной, лишь изредка прерываемой слабым рокотом грома или боем барабанов в какой-то отдаленной долине меж холмов. Они шли вниз от своего последнего убежища, а потом, повернув на юг, двинулись к горам – настолько прямой дорогой, насколько Голлуму удавалось выбирать на неровном длинном склоне. Вскоре впереди показалась полоса деревьев. Подойдя ближе, хоббиты убедились, что деревья эти огромные и очень старые; они по-прежнему высоко вздымали кроны, хотя у многих вершины были голые и обломанные, словно над ними пронеслась буря, сыпавшая молниями, но так и не сумевшая убить этих исполинов или добраться до их корней, уходящих в землю на неизмеримую глубину.

— Перекресток, да, — прошептал Голлум. Это были первые слова, сказанные с тех пор, как путники оставили убежище. — Нам вон туда. — Повернув на этот раз на восток, он повел хоббитов вверх по склону – и вот перед ними пролегла Южная дорога, огибавшая внешний край гор и нырявшая в большое кольцо деревьев.

— Это единственный путь, — зашептал Голлум, — никаких дорог, кроме этой. Нет дорог. Надо идти к Перекрестку. Но быстро! И тихо!

Тишком, словно лазутчики в лагере неприятеля, они прокрались к дороге и пошли вперед вдоль ее западного края, под каменистым откосом – сами серые как камни, ступая бесшумно, как кошки. Наконец они достигли деревьев, и оказалось, что те стоят широким кольцом, открытым мрачному небу. Пространство между необъятными стволами напоминало широкие и темные сводчатые проходы в каком-то разрушенном зале. Посреди круга сходились и вновь разбегались четыре дороги. За спиной у хоббитов лежала дорога на Мораннон, другая, перед ними, уходила далеко на юг, справа карабкалась на склон третья, ведущая из старого Осгилиата. За перекрестком она уходила на восток, во тьму. По этой, четвертой, дороге им и предстояло идти.

Мгновение Фродо стоял там, полный страха, и вдруг заметил, что стало светлей; свет озарил лицо стоявшего рядом Сэма. Повернувшись в ту сторону, Фродо обнаружил за сводами ветвей дорогу на Осгилиат, прямую точно туго натянутая лента – она уходила вниз, вдаль, на запад. Там, вдали, за печальным Гондором, теперь укрытым тенью, садилось солнце, отыскавшее наконец-то край огромного, медленно плывущего облачного покрова; пылая зловещим огнем, оно спускалось к еще не омраченному Морю. Его мимолетный отблеск упал на огромную сидящую фигуру, неподвижную и торжественную, точно каменные великаны – короли Аргоната. Годы изъязвили ее, а злобные руки искалечили. Голова исчезла, а на ее место в насмешку водрузили круглый, грубо вырубленный камень, на котором рукой дикаря было намалевано улыбающееся лицо с единственным красным глазом посреди лба. Колени, могучий трон и весь пьедестал покрывали небрежные каракули вперемежку с гнусными значками, заменявшими подлому народу Мордора буквы.

И вдруг Фродо увидел высвеченную низкими закатными лучами голову старого короля: она откатилась в сторону от дороги. — Смотри, Сэм! — воскликнул он, от изумления нарушив тишину. — Смотри! К королю вернулась его корона!

Глазницы были пусты, резная борода оббита, но на высоком суровом челе сверкал венец из серебра и злата: ползучие растения, усыпанные маленькими звездочками белых цветов, словно в знак почтения обвили голову поверженного короля, а в трещинах каменной шевелюры сверкали золотистые венчики камнеломки.

— Они не могут вечно побеждать! — вырвалось у Фродо. И вдруг видение исчезло так же внезапно, как появилось. Солнце зашло, точно задули лампу. На землю опустилась черная ночь.

Глава VIII Лестницы Кирит-Унгола

 Голлум тянул Фродо за плащ, шипя от страха и нетерпения. — Надо идти, — приговаривал он. — Нельзя стоять здесь. Скорее!

Фродо неохотно повернулся спиной к западу и последовал за проводником во тьму востока. Они миновали кольцо деревьев и крадучись пошли по дороге к горам. Эта дорога тоже некоторое время шла прямо, но скоро начала отклоняться к югу и наконец прильнула к подножию огромного горного склона, который путники видели издалека. Черный и неприступный, темнее темного неба, возвышался он над ними. Дорога проползла в его тени и, осторожно обогнув скалу, вновь устремилась на восток. Начался крутой подъем.