Две крепости

Фродо остановился и сел на камень. Они только что взобрались на вершину очередной голой скалы. Перед ними было углубление в склоне долины, а вокруг этого углубления проходила тропа – всего лишь широкий уступ, справа обрывающийся в пропасть. Уступ взбирался по отвесному южному склон горы и исчезал в черноте наверху.

— Я должен немного передохнуть, Сэм, — прошептал Фродо. — Оно тяжелое, Сэм, очень тяжелое, сынок. Хотел бы я знать, долго еще я смогу его нести? Как бы ни было, сперва мне нужно отдохнуть. — И он кивнул на узкую тропу впереди.

— Ш-ш! Ш-ш! — зашипел Голлум, поспешно возвращаясь к ним. — Ш-ш! — Его пальцы были прижаты к губам, и он яростно мотал головой. Ухватив Фродо за рукав, он указал на тропу, но Фродо не двинулся с места.

— Еще нет, — сказал он, — рано. — Усталость и что-то большее, чем усталость, овладели им: казалось, могучие чары сковали его тело и мозг. — Я должен отдохнуть, — пробормотал хоббит.

Тут Голлум так рассердился и разволновался, что вновь заговорил, прикрывая рот ладонью, словно желая утаить сказанное от невидимых слушателей. — Не здесь, нет! Не отдыхать здесь. Глупцы! Нас могут увидеть. Когда они придут на мост, они увидят нас. Прочь отсюда! Наверх, наверх! Идемте!

— Идемте, мастер Фродо, — умолял Сэм. — Он снова прав. Нельзя тут оставаться.

— Хорошо, — согласился Фродо далеким голосом, словно в полудреме, — попробую. — Он устало поднялся на ноги.

Но было поздно. Скала под ними задрожала и затряслась. Оглушительный рокочущий гул прокатился над землей и эхом отразился в горах. Затем с пугающей внезапностью вспыхнуло красное зарево. Далеко за восточными горами оно поднялось в небо и окрасило низкие облака алым. В этой долине теней и холодного мертвящего света блеск зарева казался невыносимо ярким. Рвущееся к небу пламя Горгорота вырвало из тьмы очертания скалистых пиков и горных кряжей, похожих на зазубренные ножи. Донесся сильный удар грома.

И Минас-Моргул ответил. Полыхнули бледные молнии, из башни и окрестных холмов к низким тучам взметнулись столбы синего пламени. Земля застонала, и из города донесся вой. Страшный вой, смешанный с хриплыми пронзительными воплями, похожими на крики хищных птиц, и резким ржанием лошадей, обезумевших от гнева и страха, – дрожащий звук, стремительно набиравший высоту, так что вскоре он вышел за порог восприятия. Хоббиты резко обернулись в ту сторону и упали на землю, зажимая уши руками.

Когда ужасный крик, перейдя в протяжный знобящий вопль, оборвался и на них снова обрушилась тишина, Фродо медленно поднял голову. На другой стороне узкой долины, теперь почти на уровне его глаз, возвышались стены злого города. Резные ворота, сделанные в форме рта со сверкающими зубами, были широко распахнуты. Из ворот выходила армия.

Все воины были одеты в собольи меха, темные, как ночь. Фродо видел их на фоне бледных стен и светящейся дороги – маленькие черные фигуры ряд за рядом быстро и молча выходили из ворот бесконечным потоком. Впереди двигался большой отряд конников во главе с всадником огромного роста – он был черен, и лишь на прикрытой капюшоном голове зловеще блестела корона. Всадник направлялся вниз, к мосту, и Фродо проводил его глазами, не в силах мигнуть или оторвать взгляд. Несомненно, это повелитель Девяти Всадников вернулся в земную юдоль, чтобы повести на битву свое омерзительное войско. Да, да – вот он ехал, изможденный король, чья рука со смертоносным клинком сразила когда-то Кольценосца. Старая рана запылала болью, и ледяной холод подобрался к сердцу Фродо.