Две стороны Луны. Космическая гонка времен холодной войны

Вдобавок я отрабатывал сложный сценарий, когда лунный модуль потерпит аварию, но не погибнет, а продолжит автономный полет неспособным запланировано сблизиться с командным модулем. Мне требовалось запомнить все траектории, по которым я смогу подойти, чтобы спасти модуль. Мы следовали правилу: если Джим и Расти не смогут начать какой-либо маневр по программе сближения и задержка превысит минуту, то они прекращают все попытки и просто ждут, когда я подлечу к ним, чтобы вытащить. Во время этого упражнения я, на тренажере-симуляторе отрабатывая подход к лунному модулю по различным траекториям, которые мне могли пригодиться, видел модуль на экране перед собой, как будто бы я реально смотрел на потерпевший аварию лунный космический корабль сквозь иллюминатор командного модуля. Экран попеременно показывал то, что я в действительности мог бы наблюдать на дневном или ночном отрезке орбиты, – в последнем случае о расположении лунного модуля «сообщал» только мигающий проблесковый маячок.

Еще два возможных аварийных сценария требовали от нас отработать действия на случай, если командный модуль не состыкуется с лунным или же если после стыковки не получится открыть люки во внутренний шлюз – проход между двумя модулями. И там, и там Джиму и Расти пришлось бы выполнять ВКД, чтобы перейти в командный модуль. Был даже день, когда сначала на мысе мы отработали сложное сближение со стыковкой, а вечером нам пришлось ехать на авиабазу ВВС Патрик, чтобы сесть в наши T-38, прилететь в Хьюстон и там долго и тяжело тренировать ВКД.

В ее ходе требовалось достать скафандры из их мест хранения в макетах двух модулей, которые в натуральную величину повторяли два блока комплекса «Аполлон», только без электрических или компьютерных подключений. Мы отрабатывали долгую процедуру надевания скафандров и шлемов, правильное подсоединение шлангов, а затем Джим и Расти просто шли пешком в полном космическом облачении из макета лунного модуля в макет командного. В космосе такой переход полон серьезного риска, потому что у Расти и Джима ограниченный запас кислорода. Особенно рисковал Джим, которому приходилось полагаться на запас кислорода в рюкзаке Расти: если Джим не перейдет из корабля в корабль примерно за 45 минут, его ждет смерть.

Эта тренировка закончилась здорово за полночь, мы работали весь день, почти 24 часа, и чувствовали себя полностью выжатыми.

Ни одна тренировок не проходила без накладок. Мало когда получалось просто пройтись по каждому пункту списка. Да еще инженеры и техники, следившие за каждым испытанием, «подбрасывали» нам аварии и отказы, чтобы все усложнить и посмотреть, как мы справимся. Часто бывало так, что тренажеры-симуляторы сами ломались, и приходилось откладывать упражнение, пока не устранят неисправность. До полета «Аполлона-9» симуляторы и так страдали от многочисленных проблем, особенно в «интеграционных имитациях», когда работали через прямую связь с реальным Центром управления полетами. Наш запуск тоже чуть было не перенесли, потому что мы не успевали отработать сближение на орбите. А еще после того, как заканчивалась очередная тренировка, наши действия разбирали и нам часто приходилось объяснять, почему мы с чем-то не справились. Все это держало наш экипаж в большом напряжении.

Алексей Леонов

Напряженно готовясь к новым космическим полетам, многие космонавты одновременно продолжали учиться в академии имени Жуковского. Гагарина вдобавок выбрали в депутаты Верховного Совета. Он по возможности посещал его заседания, но еще его нагрузили обязанностями заместителя директора Центра подготовки космонавтов и часто отправляли в командировки по стране или за рубеж выступать от имени отряда космонавтов. Не знаю, как он справлялся с такой бешеной нагрузкой, – наверное, благодаря тому, что был молод, здоров, да еще, думаю, являлся трудоголиком от природы.

Его плотный рабочий график далеко не всегда позволял ему летать самому столько, сколько бы хотелось. Иногда Гагарин месяцами не пилотировал самолет. Когда кто-то из нас не летал больше месяца, ему следовало выполнить контрольный полет на самолете-спарке под командованием военного офицера-летчика, который проверял, хватает ли космонавту мастерства управлять самолетом в сложных условиях.

К весне 1968 года Юрий побывал в нескольких поездках подряд, сходил в короткий отпуск, сдал экзаменационную сессию в академии и, получается, не летал самостоятельно уже около трех месяцев. Это означало, что ему пришла пора пройти рутинную проверку пилотажных навыков. Гагарин взлетел с аэродрома Чкаловский 27 марта 1968 года на учебно-тренировочном МиГ-15 вместе с командиром Владимиром Серёгиным, летчиком-ветераном.