Двойной портрет

Когда имидж собрался до последнего пункта, я внимательно проверила его перед зеркалом и стала в нерушимом спокойствии поджидать дружка Валю с заказанным видом транспорта, а зонтик положила рядом, чтобы не забыть на случай возобновления буйства стихий. Вроде бы сделано, как полагается, друг Валя может быть доволен. Хоть не первой свежести ехидну он повезёт на встречу с шефом Павлом Петровичем, но краснеть за её вид Валечке не придётся. А что она, ехидна, затаила внутри себя — презент предназначен не другу Вале, а целиком другу Паше, за то Отче ответственности не несёт и даже не везёт.

Отче, к слову сказать, привёз себя в черном экипаже с завидной пунктуальностью, однако остановил его у подъезда и сделал вызов изнутри. Я отлично поняла его намерения, в них не входил третий душ за сутки, хотя потока с козырька вроде не предполагалось. Дождь не лился вовсе, я отметила данный факт, но попрекать Валечку не стала. Просто вышла из подъезда через десять минут после вызова, глянула на серое небо, не грозящее потопом, сунула зонт подмышку и, не чинясь, уселась на переднее сидение рядом с директором-водителем…

— Ну, что, змей, тронулись? — спросила я для порядка.

— Вашими бы устами, — неопределенно промолвил весьма прибранный друг Валя, от него даже пахло хорошим одеколоном. — Опять едем по накатанной дорожке! Ох, чует моё сердце, не сносить на сей раз головы, что-то мне донельзя томно, но хлебнуть из любимой фляжки субординация не позволяет. Ты уж, дитя мое, постарайся не особо обозлить хозяина. Я всё едино в ответе, сама знаешь. Он хоть желал нас разделить, но полагает одной сатаной, невзирая на иные брачные узы. Если речь зайдёт о моей скромной персоне, то не забудь подчеркнуть достойную лояльность по этому делу, хотя учить учёного…

Вот так, нанизывая одну нелепость на другую, Валька катил по городу, иногда делая паузу для негодования на тяжкую транспортную ситуацию. Я выслушивала бессвязные сетования старого друга, вникая душевно, но не очень понимая, что его гложет. Вроде бы Валя вёл себя в запутанной ситуации без страха и упрёка.

Пас овечку Катю, когда та нацепила волчью шкуру и красовалась в ней, просыпал содержимое своих досье, но в чужие интересы не встревал, разве что умозрительно. И если кто-то помыслил разделить нашу общую сатану на раздельные части, то это был отнюдь не Валька.

Вполне могло статься, что он бормотал пространный вздор без особой причины, просто для услаждения слуха и сотрясения воздуха, чтобы не ехать сквозь город в угрюмом молчании сторон. Вот так мы доехали до какого-то моста и пересекли реку вдоль него.

— Осталась малость, — доложил Валентин. — Сейчас прибудем, а ты зри в корень, как выразился один уважаемый мэтр, знаешь кто?

— «Если у тебя есть фонтан, то заткни его», — я обнародовала должное знание изречений общего любимца Козьмы Пруткова. — «Ибо и фонтану нужен отдых».

— Теперь отдыхаем, — согласился Валька. — Сейчас паркуюсь у горбатого моста и жду тебя сколь угодно длительно.

Тем кратким временем мы в чёрной большой машине медленно катились по странным, мною никогда не виданным местами, откуда что взялось? Сначала из-за поворота выросло небывалой протяженности отчётливо новое здание о шести или более этажах, оно протягивало щупальца и флигеля вдоль берега реки, постройки образовывали нечто наподобие отдельного квартала, выстроенного в избранном стиле «конец века», урбанистическом, но с намеком на старомодный уют.

Народонаселения в означенном периметре не наблюдалось, гранитная набережная, украшенная новейшей постройкой, выглядела пустой, словно кукольный дом, лишённый фарфоровых обитателей.

— Ну вот мы приехали. Зри, крошка, перед тобой горбатый мост, единственное знакомое пятно, на фоне чуждой роскоши, — Валька слегка встрепенулся от наведённых чар и вернулся к пространному стилю, это было нечто, я обратилась во внимание. — Впереди тебя река с мостом, тут я поджидаю, на случай, если возжаждешь прыгнуть вниз головой. Там скорее не опасно, там грязно, но я стою на страже. Позади тебя столовка с модным названием, читай сама, как придётся, мне диктовали по буквам. Но это не важно, потому что босс уже на месте — вон стоит белый катафалк, оне приехали инкогнито, на разгонной машине. Надо полагать, что означенная персона сидит внутри бара и тянет рюмочку в ожидании мушки-крошки. Паутина раскинута, смело входи, и помни мой ценный совет… Кстати, я надумал, как обозвать будущую прелестную фирму, выплыло культурное имечко, если возьмёшь в крёстные папы. А именно, назовем её «Саломеей», как тебе? К месту пошла библейская танцующая девочка?

— Окстись, Отче, ты не туда заехал, — встревожилась я, к чему бы ранее сговорчивый друг сделал мрачную заявку, и опять с расчленёнкой? — Почему именно этот персонаж пришел на ум?

— А на блюдечке, мы что несём, деточка? — умильно спросил Валька. — Не мужские ли головы там валяются, среди плясок и песнопений, а, сирена наша прелестная? Смотри, не продешеви!