Читаем Дзэн в японской культуре полностью

Конечно, внутренний пафос образа доступен только тому, кто знает, что такое для японцев первый снег и чем занимались мусорщики «специального назначения». Снегопад в Японии знаменует самое холодное время года, но в день снегопада люди обеспеченные и располагающие досугом могли собраться на дружескую пирушку – выпить сакэ где-нибудь в загородном ресторанчике, на открытой веранде в саду. Очевидно, по дороге на такую пирушку поэт заметил на улице босоногого паренька в потрепанном платье, занятого уборкой выброшенных пустых бочонков из-под сакэ. При виде оборванца, мерзнущего под снегом, сердце поэта наполнилось жалостью: ведь этот мальчик – тоже дитя человеческое. Так почему же он должен страдать, когда множество его сверстников пребывают в безделье и роскоши? Властно заявившее о себе чувство справедливости подсказало Тэнтоку его строки. Будь он Гудом, он наверняка написал бы «Песню о рубашке».

Вака или танка порой могут вместить в 31 слоге больше, чем краткое трехстишие, но нередко и эта лирика требует комментария, чтобы прояснить поэтический намек. Возможно, одна из причин, почему вака сохранили лаконизм и не развились за много веков в более объемистую композиционную форму, – наличие в японской литературе жанра «стихотворения в прозе», позволявшего поэту при необходимости выразить свои мысли и чувства с предельной полнотой.

Чтобы проиллюстрировать принципы поэтического мировосприятия японцев, я произвольно выбрал из классических сборников несколько пятистиший-танка о цветах вишни, к которым в нашей стране относятся с особой любовью и нежностью. Вся подборка условно делится на четыре раздела. В первом говорится в основном о ветре и дожде, что скоро развеют, осыплют лепестки цветов. Ведь цветы сакуры так недолговечны – они живут не больше недели, а потом опадают. Распускаются они дружно и пышно в начале апреля, и тогда горы, долины, берега рек выглядят сплошным морем цветов. Особенно красиво цветет сакура на фоне других деревьев, которые еще стоят обнаженными, провожая холодную зиму.

Стихотворения второго раздела воспевают несравненную прелесть вешнего цветения. Красоту этого зрелища не передать словами. Чего стоят хотя бы склоны гор Ёсино, сплошь покрытые бело-розовой дымкой! Когда теплое, ласковое солнце пригревает цветы, благоухание заливает округу и кружит головы людям в Токио, Киото, Нагое…

Третий раздел призван донести до читателя неповторимый дух цветов сакуры, который сумели уловить поэты разных времен.

В последнем разделе запечатлено тревожное ожидание поэтов, не чающих дождаться заветного дня, когда вишня, наконец, зацветет. Ведь в пору цветения сакуры весна полностью вступает в свои права, дни становятся длиннее и воспоминание о зиме отходит в прошлое.

I

Кто укажет приютветра, что с отцветающих вишеносыпает цветы?Я отправлюсь к нему в обитель,чтобы высказать укоризну!..

Инок Сосэи, X в.

* * *

Мне казалось, ветрамне пройти сквозь заставу Накосо,Но тропинка в горахсплошь устелена лепестками,облетевшими с вешних вишен…

Минамото Ёсииэ, 1051–1108

* * *

О, какая печаль!Подхвачены ветром, поспешнооблетают цветы —Отчего же они не желаютнасладиться, как мы, весною?..

Фудзивара Тосинари, 1114–1204

* * *

Для чего же винитьво всем лишь безжалостный ветер,что осыпал цветы?Может, сами они захотелираньше срока уйти из мира…

Инок Дзиэн, 1155–1225

* * *

Я ни ветер, ни мирне виню в этом раннем уходедолгожданной весны,Если в Ёсино боле не встретишьдивных видов вишен цветущих…

Фудзивара Садаиэ, 1163–1241

II

Много минуло лет.Я ныне признаюсь печально:вот и старость пришла —Но при виде вишен цветущихснова радостью полнится сердце…

Фудзивара Ёсифуса, 804–872

* * *

Вот идет дровосекпо извилистой горной тропинке.О, поведай, мой друг,что виднеется там, на вершине, —облака иль цветущие вишни?

Минамото Ёримаса, 1104–1180

* * *

Перейти на страницу:

Похожие книги

Алхимия
Алхимия

Основой настоящего издания является переработанное воспроизведение книги Вадима Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедшей в издательстве «Наука» в 1979 году. Ее замысел — реконструировать образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии каноническому средневековью. Разнородный характер этого удивительного явления обязывает исследовать его во всех связях с иными сферами интеллектуальной жизни эпохи. При этом неизбежно проступают черты радикальных исторических преобразований средневековой культуры в ее алхимическом фокусе на пути к культуре Нового времени — науке, искусству, литературе. Книга не устарела и по сей день. В данном издании она существенно обновлена и заново проиллюстрирована. В ней появились новые разделы: «Сыны доктрины» — продолжение алхимических штудий автора и «Под знаком Уробороса» — цензурная история первого издания.Предназначается всем, кого интересует история гуманитарной мысли.

Вадим Львович Рабинович

Культурология / История / Химия / Образование и наука
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология