Дженни Герхардт

He saw them and stepped close to her.	Он увидел эти слезы и подошел к ней совсем близко.
"Jennie, for heaven's sake don't cry," he entreated.	- Ради бога, не плачьте, Дженни, - сказал он.
"You angel!	- Вы ангел!
You sister of mercy!	Вы - сама доброта!
To think you should have to add tears to your other sacrifices."	Подумать только, вы принесли так много жертв и вот теперь плачете!
He drew her to him, and then all the caution of years deserted him.	Он притянул ее к себе, и тут всегдашняя осторожность ему изменила.
There was a sense both of need and of fulfilment in his mood.	Он чувствовал одно: сбывается то, о чем он так тосковал.
At last, in spite of other losses, fate had brought him what he most desired-love, a woman whom he could love.	Наконец-то после стольких удач судьба дарит ему то, чего он больше всего жаждал, - любовь, любимую женщину.
He took her in his arms, and kissed her again and again.	Он обнял ее и целовал все снова и снова.
The English Jefferies has told us that it requires a hundred and fifty years to make a perfect maiden.	Английский писатель Джефрис сказал, что совершенная девушка появляется раз в полтораста лет.
"From all enchanted things of earth and air, this preciousness has been drawn.	"Это сокровище создают все чары земли и воздуха.
From the south wind that breathed a century and a half over the green wheat; from the perfume of the growing grasses waving over heavy-laden clover and laughing veronica, hiding the green finches, baffling the bee; from rose-lined hedge, woodbine, and cornflower, azure blue, where yellowing wheat stalks crowd up under the shadow of green firs.	И южный ветер, что веет полтора столетия над полями пшеницы; и благоухание высоких трав, что качаются над тяжелыми медвяными головками клевера и над смеющимися цветами вероники, укрывают вьюрка и преграждают путь пчеле; и живые изгороди из розовых кустов, и молодая жимолость, и лазоревые васильки в золотящейся ниве, и тень зеленых елей.
All the devious brooklets' sweetness where the iris stays the sunlight; all the wild woods hold of beauty; all the broad hills of thyme and freedom thrice a hundred years repeated.	Вся прелесть лукавых ручейков, по берегам которых тянутся к солнцу ирисы; вся властная красота дремучих лесов; все дальние холмы, от которых веет дыханием тмина и свободы, - все это повторяется снова и снова сотни лет.
"A hundred years of cowslips, bluebells, violets; purple spring and golden autumn; sunshine, shower, and dewy mornings; the night immortal; all the rhythm of time unrolling.	Лютики, колокольчики, фиалки; сиреневая весна и золотая осень; солнечный свет, проливные дожди и росистые утра; дивные ночи; снова и снова за сто лет повторяется весь круг беспрестанно текущего времени.
A chronicle unwritten and past all power of writing; who shall preserve a record of the petals that fell from the roses a century ago?	Неписанная летопись, которую никому и не под силу написать: кто расскажет о лепестках розы, облетевших сто лет назад?
The swallows to the house-tops three hundred-times think of that!	Сотни раз возвращаются ласточки в свое гнездо под крышей, сотни раз!
Thence she sprang, and the world yearns toward her beauty as to flowers that are past.	Но вот явилась она - и целый мир жаждет ее красоты, словно цветов, которых уже нет.