Dzheyn Eyr

I scorn the weakness.	Я презираю свою слабость.
I know it is ignoble: a mere fever of the flesh: not, I declare, the convulsion of the soul.	Я знаю, что она позорна: это всего лишь волнение плоти, а не... -я утверждаю это - не лихорадка души.
That is just as fixed as a rock, firm set in the depths of a restless sea.	Моя душа тверда, как скала, незыблемо встающая из бездны бушующего моря.
Know me to be what I am—a cold hard man.”	Узнайте же меня в моем истинном качестве - холодного и черствого человека.
I smiled incredulously.	Я недоверчиво улыбнулась.
“You have taken my confidence by storm,” he continued, “and now it is much at your service.	- Вы вызвали меня на откровенность, - продолжал он, - и теперь она к вашим услугам.
I am simply, in my original state—stripped of that blood-bleached robe with which Christianity covers human deformity—a cold, hard, ambitious man.	Если отбросить те белоснежные покровы, которыми христианствопокрывает человеческое уродство, я по своей природе окажусь холодным, черствым, честолюбивым.
Natural affection only, of all the sentiments, has permanent power over me.	Из всех чувств только естественныепривязанностиимеют надо мной власть.
Reason, and not feeling, is my guide; my ambition is unlimited: my desire to rise higher, to do more than others, insatiable.	Разум, а не чувство ведет меня, честолюбие мое безгранично, моя жажда подняться выше, совершить больше других - неутолима.
I honour endurance, perseverance, industry, talent; because these are the means by which men achieve great ends and mount to lofty eminence.	Я ценю в людях выносливость, постоянство, усердие, талант; ибо это средства, с помощью которых осуществляются великие цели и достигается высокое превосходство.
I watch your career with interest, because I consider you a specimen of a diligent, orderly, energetic woman: not because I deeply compassionate what you have gone through, or what you still suffer.”	Я наблюдаю вашу деятельность с интересом потому, что считаювас образцом усердной, деятельной, энергичной женщины, а вовсе не потому,чтобы я глубоко сострадал перенесенным вамииспытаниям или теперешним вашимпечалям.
“You would describe yourself as a mere pagan philosopher,” I said.	- Вы изображаете себя языческим философом, -сказала я.
“No.	- Нет.
There is this difference between me and deistic philosophers: I believe; and I believe the Gospel.	Между мной и философами-деистами большая разница: я верую, и верую в евангелие.
You missed your epithet.	Вы ошиблись прилагательным.