Dzheyn Eyr

It is a fine thing, reader, to be lifted in a moment from indigence to wealth—a very fine thing; but not a matter one can comprehend, or consequently enjoy, all at once.	Удивительное это превращение, читатель, -быть в один миг перенесенной из нищеты в богатство, - поистине замечательное превращение!Но этого как-то сразу не охватить, а потому и не чувствуешь вовсей полноте счастья, выпавшего тебе на долю.
And then there are other chances in life far more thrilling and rapture-giving: this is solid, an affair of the actual world, nothing ideal about it: all its associations are solid and sober, and its manifestations are the same.	А кроме того, в жизни естьдругие радости, гораздо более волнующие изахватывающие; богатство - этонечто материальное, нечто целиком относящеесяк внешней сфере жизни, в немнет ничего идеального, все связанное с ним носитхарактер трезвого расчета;и таковы же соответствующие чувства.
One does not jump, and spring, and shout hurrah! at hearing one has got a fortune; one begins to consider responsibilities, and to ponder business; on a base of steady satisfaction rise certain grave cares, and we contain ourselves, and brood over our bliss with a solemn brow.	Люди не прыгают и не кричат "ура",узнав, что они получили состояние; наоборот,они сейчас же начинаютразмышлять о свалившихся на них обязанностях ивсяких делах, мы довольны, нопоявляются серьезные заботы, и мы размышляемо своем счастье с нахмуреннымчелом.
Besides, the words Legacy, Bequest, go side by side with the words, Death, Funeral.	Кроме того, слова: "завещание", "наследство" сочетаются со словами "смерть", "похороны".
My uncle I had heard was dead—my only relative; ever since being made aware of his existence, I had cherished the hope of one day seeing him: now, I never should.	Я узнала, что умер мой дядя, единственный мойродственник; с тех пор как я услышала о его существовании, я лелеяла надежду все-таки увидеть его; теперь этого уже никогда не будет.
And then this money came only to me: not to me and a rejoicing family, but to my isolated self.	К тому же деньгидостались только мне; не мне и моему ликующему семейству, а лишь моей одинокой особе.
It was a grand boon doubtless; and independence would be glorious—yes, I felt that—that thought swelled my heart.	Все же это великое благо, и какое счастьечувствовать себянезависимой!Да, это я поняла - и эта мысль переполнила мое сердце радостью.
“You unbend your forehead at last,” said Mr. Rivers.	- Наконец-то вы подняли голову, - сказал мистер Риверс.
“I thought Medusa had looked at you, and that you were turning to stone.Perhaps now you will ask how much you are worth?”	- Я уже думал,что вы заглянули в глаза Медузе и окаменели; может быть, теперь вы спросите, как велико ваше состояние?
“How much am I worth?”	- Как велико мое состояние?
“Oh, a trifle!	- О, совершенные пустяки!
Nothing of course to speak of—twenty thousand pounds, I think they say—but what is that?”	Собственно, не о чем и говорить -каких-нибудь двадцать тысяч фунтов, кажется так.
“Twenty thousand pounds?”	- Двадцать тысяч фунтов!
Here was a new stunner—I had been calculating on four or five thousand.	Я снова была поражена: я предполагала, что это четыре-пять тысяч.