Dzheyn Eyr

I stopped: I could not trust myself to entertain, much less to express, the thought that rushed upon me—that embodied itself,—that, in a second, stood out a strong, solid probability.	Я замолчала; я не осмеливалась допустить, а тем более выразить словамипредположение, которое, едва вспыхнув во мне,сразу окрепло и в мгновениеока превратилось в непреложную уверенность.
Circumstances knit themselves, fitted themselves, shot into order: the chain that had been lying hitherto a formless lump of links was drawn out straight,—every ring was perfect, the connection complete.	Отдельные факты сплетались исвязывались в стройное целое; цепь, до сих порказавшаяся бесформеннойгрудой звеньев, растянулась и распрямилась -звено к звену - с законченной и закономерной последовательностью.
I knew, by instinct, how the matter stood, before St. John had said another word; but I cannot expect the reader to have the same intuitive perception, so I must repeat his explanation.	Я инстинктивно догадалась обо всем, прежде чем Сент-Джон произнес хоть слово.Однако невозможно требовать от читателя такой же догадливости, и потому я должна повторить его объяснения.
“My mother’s name was Eyre; she had two brothers; one a clergyman, who married Miss Jane Reed, of Gateshead; the other, John Eyre, Esq., merchant, late of Funchal, Madeira.	- Фамилия моей матери была Эйр; у нее было два брата: один - священник,женившийся на мисс Джен Рид из Гейтсхэда; другой - Джон Эйр, эсквайр,коммерсант, в последнее время проживавший в Фунчале на Мадейре.
Mr. Briggs, being Mr. Eyre’s solicitor, wrote to us last August to inform us of our uncle’s death, and to say that he had left his property to his brother the clergyman’s orphan daughter, overlooking us, in consequence of a quarrel, never forgiven, between him and my father.	МистерБриггс, поверенный мистера Эйра, известил нас в августе этого года о кончинедяди и сообщил, что тот оставил все своесостояние сироте, дочери своегобрата - священника, обойдя нас, вследствиессоры между ним и моим отцом,которую оба они так и не могли забыть.
He wrote again a few weeks since, to intimate that the heiress was lost, and asking if we knew anything of her.	Некоторое время спустя он снованаписал нам, извещая, что наследница исчезла, испрашивая, не знаем ли мычто-нибудь о ней.
A name casually written on a slip of paper has enabled me to find her out.	Ваше имя, случайно написанное на листке бумаги, помогло мне разыскать ее.
You know the rest.”	Остальное вам известно.
Again he was going, but I set my back against the door.	Он снова собрался уходить, но я прислонилась спиной к двери.
“Do let me speak,” I said; “let me have one moment to draw breath and reflect.”	- Дайте мне высказаться, - заявила я, - дайте мне перевести дух и хоть минутку подумать.
I paused—he stood before me, hat in hand, looking composed enough.	- Я замолчала; он стоял передо мной с шляпой в руках,вполне спокойный.
I resumed—	Я продолжала:
“Your mother was my father’s sister?”	- Ваша мать была сестрой моего отца?
“Yes.”	- Да.
“My aunt, consequently?”	- Следовательно, моей тетей...
He bowed.	Он отвесил мне поклон.
“My uncle John was your uncle John?	- И мой дядя Джон был вашим дядей Джоном?
You, Diana, and Mary are his sister’s children, as I am his brother’s child?”	Вы, Диана и Мери - дети его сестры, а я - дочь его брата?
“Undeniably.”	- Без сомнения.