Dzheyn Eyr

I softened considerably what related to the three days of wandering and starvation, because to have told him all would have been to inflict unnecessary pain: the little I did say lacerated his faithful heart deeper than I wished.	Я значительно смягчила краски, описывая те три дня скитаний иголода, боясь причинить ему лишние страдания, но и то немногое, что ярассказала, ранило его преданное сердце глубже, чем я хотела.
I should not have left him thus, he said, without any means of making my way: I should have told him my intention.I should have confided in him: he would never have forced me to be his mistress.	Мне не следовало, сказал он, уходить от него без всяких средств кжизни, я обязана была сообщить ему о своих намерениях, должна была емудовериться; он никогда бы не принудил меня стать его любовницей.
Violent as he had seemed in his despair, he, in truth, loved me far too well and too tenderly to constitute himself my tyrant: he would have given me half his fortune, without demanding so much as a kiss in return, rather than I should have flung myself friendless on the wide world.	Хотя он идоходил до ярости в своем отчаянии, он любит меня слишком глубоко, чтобы сделаться моим тираном; он отдал бы мне все свое состояние, не попросиввзамен даже поцелуя, - только бы я не уходилаодна, без друзей, в широкиймир.
I had endured, he was certain, more than I had confessed to him.	Он уверен, что я рассказала ему далеко не все о своих страданиях.
“Well, whatever my sufferings had been, they were very short,” I answered: and then I proceeded to tell him how I had been received at Moor House; how I had obtained the office of schoolmistress, &c.The accession of fortune, the discovery of my relations, followed in due order.	- Ну, каковы бы ни были мои страдания, они продолжались очень недолго,- отвечала я и затем перешла к тому, как меня приняли в Мурхаузе, как яполучила место школьной учительницы, как свалилось на меня наследство, как я нашла своих родственников.
Of course, St. John Rivers’ name came in frequently in the progress of my tale.	Конечно, имя Сент-Джона нередко встречалось в моем рассказе.
When I had done, that name was immediately takenup.	Это сразу же привлекло его внимание и, когда я кончила,определило дальнейшее течение нашей беседы.
“This St. John, then, is your cousin?”	- Так этот Сент-Джон твой кузен?
“Yes.”	- Да.
“You have spoken of him often: do you like him?”	- Ты часто о нем упоминаешь: он тебе нравится?
“He was a very good man, sir; I could not help liking him.”	- Он очень хороший человек, сэр; я не могла не привязаться к нему.
“A good man.	- Хороший человек?
Does that mean a respectable well-conducted man of fifty?Or what does it mean?”	Что же, это почтенный и добродетельный человек летпятидесяти?
“St John was only twenty-nine, sir.”	- Сент-Джону двадцать девять лет, сэр.
“‘Jeune encore,’ as the French say.	- Jeune encore [Еще молод (фр.)], как говорят французы.
Is he a person of low stature, phlegmatic, and plain.	Что ж, должнобыть, он маленького роста, флегматичен и некрасив?
A person whose goodness consists rather in his guiltlessness of vice, than in his prowess in virtue.”	Человек, который можетпохвалиться скорее отсутствием пороков, чем обилием высоких добродетелей?
“He is untiringly active.	- Это человек неистощимой энергии.
Great and exalted deeds are what he lives to perform.”	Цель его жизни - благие, возвышенные дела.
“But his brain?	- Ну, а как насчет ума?
That is probably rather soft?	Вероятно, он не блещет талантом?