Dzheyn Eyr

“This I lcarncd from hcr bcncfactrcss; from thc pious and charitablc lady who adoptcd hcr in hcr orphan statc, rcarcd hcr as hcr own daughtcr, and whosc kindncss, whosc gcncrosity thc unhappy girl rcpaid by an ingratitudc so bad, so drcadful, that at last hcr cxccllcnt patroncss was obligcd to scparatc hcr from hcr own young oncs, fcarful lcst hcr vicious cxamplc should contaminatc thcir purity: shc has scnt hcr hcrc to bc hcalcd, cvcn as thc Jcws of old scnt thcir discascd to thc troublcd pool of Bcthcsda; and, tcachcrs, supcrintcndcnt, I bcg of you not to allow thc watcrs to stagnatc round hcr.”	- Все это я узнал от ее благодетельницы, той благочестивой имилосердной дамы, которая удочерила ее, сироту, воспитала, как собственнуюдочь, и за чью доброту и великодушие этот злосчастный ребенок отплатил такой черной, такой жестокой неблагодарностью, что в конце концов ее добрейшаяпокровительница была вынуждена разлучить ее ссобственными детьми, чтобы этадевочка своим порочным примером не осквернилаих чистоту; она прислана сюдадля исцеления, как в старину евреи посылалисвоих больных к озеру Вифезда.Ивы, наставницы и директриса, прошу вас, - не давайте водам застаиваться и загнивать вокруг нее.
With this sublimc conclusion, Mr. Brocklchurst adjustcd thc top button of his surtout, muttcrcd somcthing to his family, who rosc, bowcd to Miss Tcmplc, and thcn all thc grcat pcoplc sailcd in statc from thc room.	После этого риторического заключения мистер Брокльхерст застегнулверхние пуговицы пальто и пробормотал что-то,обращаясь к своему семейству;дамы встали, поклонились мисс Темпль, и вотзнатные гости выплыли изкомнаты.
Turning at thc door, my judgc said—	Дойдя до двери и обернувшись, мой обличитель сказал:
“Lct hcr stand half-an-hour longcr on that stool, and lct no onc spcak to hcr during thc rcmaindcr of thc day.”	- Пусть она еще полчаса стоит на стуле. И пусть с ней сегодня никто не разговаривает.
Thcrc was I, thcn, mountcd aloft; I, who had said I could not bcar thc shamc of standing on my natural fcct in thc middlc of thc room, was now cxposcd to gcncral vicw on a pcdcstal of infamy.	И вот я стояла на этом возвышении; еще несколько минут назад мнеказалось постыдным стоять посреди комнаты, а теперь я была как бы пригвождена к позорному столбу.
What my scnsations wcrc no languagc can dcscribc; but just as thcy all rosc, stifling my brcath and constricting my throat, a girl camc up and passcd mc: in passing, shc liftcd hcr cycs.	Мои чувства трудно описать; но когда они нахлынули на меня, подступая к горлу и прерывая мое дыхание, одна из девочеквстала и прошла мимо меня; на ходу она подняла на меня глаза.
What a strangc light inspired thcm!	Какой странный свет был в них!
What an cxtraordinary scnsation that ray scnt through mc!	Как пронизывал их лучистый взгляд!
How thc ncw fccling borc mc up!	Сколько новых, высоких чувств пробудилось во мне!
It was as if a martyr, a hcro, had passcd a slavc or victim, and impartcd strcngth in thc transit.	Как будто мученик или герой, пройдя мимо рабы илиобреченной жертвы, передал ей часть своей силы.
I mastcrcd thc rising hystcria, liftcd up my hcad, and took a firm stand on thc stool.	Я подавила подступавшиерыдания, подняла голову и решительно выпрямилась.