– Прошу тебя, не печалься. Мои страдания не столь уж велики. Поначалу было тяжело, потом я привык. Мы с Норреллом не первые волшебники, которые трудятся под властью чар. В двенадцатом веке Роберт Диммок сыграл злую шутку с эльфом и после не мог говорить, а только пел, – представляешь, как он терзал слух своих близких! А в четырнадцатом веке жил волшебник, у которого была серебряная нога, – должно быть, она доставляла ему большие неудобства. К тому же, возможно, Тьма не такое уж зло для нас двоих. Мы намерены покинуть пределы Англии и наверняка встретимся с опасными типами. Английский волшебник – существо грозное. А два английских волшебника грозны вдвойне! Что уж говорить о двух английских волшебниках, закутанных Непроницаемой Тьмой? Полагаю, их не устрашится разве что полубог!
– Куда вы отправитесь?
– О, выбор велик! Этот мир – лишь один среди многих. Не имея возможности путешествовать, волшебник рискует стать слишком… ограниченным,
– Понравится ли это мистеру Норреллу? – спросила Арабелла. – Он никогда не любил путешествовать, даже до Портсмута.
– А в этом как раз состоит преимущество нашего способа путешествий! При желании он может даже не выходить из дому. Мир, все существующие миры придут к нам сами. – Стрендж остановился и огляделся по сторонам. – Дальше я не пойду. По некоторым причинам, связанным с заклятьем, нам с Норреллом теперь нельзя далеко отходить друг от друга. Арабелла, – промолвил он с непривычной для себя серьезностью, – я не могу выразить, как меня мучила мысль, что ты под землей. Я был готов на все – на все, что угодно, – чтобы тебя вернуть.
Арабелла взяла его руки в свои, глаза ее просияли.
– И ты меня спас, – прошептала она.
Они долго смотрели друг на друга, и в эту минуту все между ними стало по-прежнему, будто они никогда не разлучались. Однако Арабелла не решилась остаться со Стренджем во Тьме, а Стрендж не стал об этом просить.
– Придет день, – промолвил Стрендж, – я найду нужное заклинание и рассею Тьму. И тогда я вернусь к тебе.
– Да. Придет день. Я буду ждать.
Стрендж кивнул и приготовился шагнуть во Тьму, но замешкался.
– Белл, – сказал он, – не носи черное. Ты не вдова. Будь счастлива. Я хочу думать, что ты счастлива.
– Обещаю. А как я должна думать о тебе?
Стрендж задумался, затем рассмеялся:
– Думай, что я носом зарылся в книгах!
Они поцеловались. Затем Стрендж круто повернулся и пропал во Тьме.
Благодарности
Прежде всего следует поблагодарить замечательного Джайлса Гордона, которого нам всем так не хватает. Я с гордостью называла его своим литературным агентом. Называю и сейчас.
И спасибо Джонни Геллеру за все, что он сделал после смерти Джайлса.
За поддержку, когда эта книга только начиналась, я признательна Джеффу Райману, Алисон Пейс (которой мне тоже очень недостает), Тинч Минтер и ее писательской группе, особенно Джулиан Холл.
За ободрение по ходу работы: моим родителям Дженет и Стюарту, Патрику и Терезе Нильсен Хайден, Элен Датлоу, Терри Уиндлингу и Нилу Гейману, чья щедрость к другим писателям не перестает меня изумлять.
Всем, кто помогал мне с языками: Стюарту Кларку, Саманте Эванс, Патрику Марселу и Джорджии Грилли. За помощь в сложных вопросах военной и флотской истории наполеоновских времен: Николасу Блейку (нет надобности добавлять, что все оставшиеся ошибки целиком на моей совести). За глубокие замечания и подсказки – Антонии Тилл. За книги, которые были мне постоянной подмогой: Элизабет Лонгфорд («Веллингтон»), Кристоферу Гибберту и Бену Уэйнребу («Энциклопедия Лондона»).
Джонатану Уайтленду, который не жалел времени, чтобы мой «Мак» работал и роман писался.
И главное, Колину, который делал все, чтобы я могла писать, который никогда не жаловался и без которого эта книга едва ли увидела бы свет.
Примечания
С. 15.
С. 29.