Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время. 2014

Оруэлл с возмущением отмечал, что малейший налет критического отношения к деятельности испанской компартии в сложившейся ситуации в левых британских кругах ставит любую книгу «вне закона». Все только и молятся на политику республиканского правительства и на вождей компартии Хосе Диаса и Долорес Ибаррури. «Сокрытие основных политических фактов от публики и сохранение этого обмана путем цензурирования и террора влекут за собой далеко идущие вредные последствия, которые в будущем будут чувствоваться еще в большей степени, чем ныне», - цитировал Оруэлл Боркенау. «Сознательное замалчивание» левой прессой книги Боркенау и других изданий, раскрывающих правду об испанских событиях, ведет к усилению влияния коммунистов на республиканское правительство, которые тянут республику вправо, а не влево, заключал Оруэлл⁴⁸⁹.

После отказа Голланца публиковать «Памяти Каталонии» писатель обратился к издательству Зеккера и Варбурга, открывшемуся в 1936 году. Издавало оно преимущественно политическую и социологическую литературу левого толка, но в отличие от других издателей, связанных с Лейбористской партией и прочими левыми группами, открыто занимало антинацистскую и антисталинскую позиции. В кругах коммунистов и лейбористов Фредрика Варбурга даже считали «троцкистом», поскольку издательство опубликовало и некоторые работы Троцкого. Книги об испанской войне, осенью 1937 года рецензируемые Ору-эллом, тоже были опубликованы именно этим издательством, причем с Варбургом со временем у Оруэлла установились не только деловые, но и дружеские отношения. После Второй мировой войны издательство разрослось и стало основным издательством Оруэлла. Именно там были изданы его собрание сочинений и документальные сборники⁴⁹⁰.

Собственно говоря, контакт Оруэлла с Варбургом на предмет подготовки работы об Испании возник сразу же после возвращения Оруэлла на родину. Инициативу проявил Варбург. «Нам стало известно, - писал он в письме Оруэллу, - что Вы возвратились из Испании и что рана вашего горла заживает. Из последнего номера “Нью лидер” видно, что Ваше бегство было потрясающим приключением, и это свидетельствует, что отчет обо всей этой истории представил бы интерес для читающей публики. Вероятно, мы могли бы договориться о встрече в любое устраивающее Вас время»⁴⁹¹.

Встреча состоялась 8 июля 1937 года. Был согласован примерный план будущей книги, которая, к удовлетворению Варбурга, задумывалась в широком плане, далеко не только как рассказ о благополучном бегстве из Испании. О соглашении Варбурга и Оруэлла вскоре стало известно. Руководство британской компартии пыталось оказать на издательство давление. Впрочем, «кулак был изящно скрыт вельветовой перчаткой», «использовались всяческие соблазны, мягкая лесть», - вспоминал Варбург. Подчеркивалось, что «все приличные люди должны оказывать помощь партии», и в этом случае издательство может стать «вполне успешным». Когда же Варбург отказался сотрудничать с компартией, его в очередной раз объявили «троцкистским выродком» и «скрытым фашистом»⁴⁹².

«Памяти Каталонии» Оруэлл писал в Воллингтоне, в деревенской тишине, в которую они с Эйлин с наслаждением возвратились после бурных испанских событий. Свой магазин они не открыли, сочтя его обузой (хотя слово «магазин» оставалось главным в их домашнем адресе). Правда, супруги расширили свое животноводческое хозяйство. Они купили несколько куриц, уток, петуха-производителя, еще одну козу, приобрели лохматого пуделя. Эрик развлекался, давая «политические имена» животным. Гордого и заносчивого петуха он назвал Генри Фордом, а невзлюбившего петуха пса окрестил Марксом.

Естественно, крохотное население Воллингтона передавало из уст в уста всевозможные слухи о том, где провел последние полгода их сосед и владелец магазина. Чтобы как-то прояснить ситуацию, Блэров посетил викарий местной церкви. Об этой встрече Эрик в свойственной ему манере слегка прикрытой иронии писал своему однополчанину по испанской войне: «Сегодня днем к нам пришел викарий, который абсолютно не одобряет то, что мы были на стороне [республиканского] правительства. Разумеется, пришлось признать, что сожжение церквей имело место быть, но он сильно возрадовался, услышав, что это были римско-католические церкви»⁴⁹³.

Очень полезной для Оруэлла в тот период оказалась встреча бывших участников войны в Испании, организованная летней школой НРП в начале августа 1937 года поблизости от места, где жили Блэры - в городке Лечфорте, известном своими зелеными насаждениями и неформально называвшемся «город-сад». Оруэлл, и сам выступивший с рассказом о военных впечатлениях, с вниманием слушал соратников, лишний раз убеждаясь в том, что в Испании шли две гражданские войны - против франкистских мятежников и внутри республиканского лагеря. Печатный орган НРП сообщал об этой встрече с прохладой: «Здесь был Эрик Блэр, интеллектуал, чей голос был еще слабым из-за пулевой раны в горло, и поэтому говорил он недолго». Впрочем, присутствовавшие отмечали его меткие замечания по всему ходу дискуссии⁴⁹⁴.