E:\\разное\\00_для мт15\\сканы\\Scan-111128-0001.jpg

гательны. И назидательны. Хотя сама я, должна признаться,

таких снов ещё не видела. Но я жду. Жду и надеюсь. Все мы

должны ждать и надеяться.

Мне приснилось, что слониха пришла сюда, постучалась,

а открыть ей было некому.

Быть такого не может, - возразила сестра Мари. - Я всегда

здесь.

А прошлой ночью мне снилось, что вы открыли двери, там

стояла слониха, и она спрашивала обо мне, но вы её не впу-

стили.

Глупости какие! Я всех впускаю, никому не отказываю.

Вы не сумели понять, что она говорит.

Зато я всегда сумею открыть двери, - успокоила девочку се-

стра Мари. - Когда-то я открыла их для тебя.

Обняв свои коленки, Адель пристроилась на полу у ног мо-

нашки и спросила:

А какая я тогда была? Когда вы мне открыли.

Крошечная была. Совсем пушинка. Тебе было всего не-

сколько часов от роду. Ты тогда только-только родилась.

А вы были мне рады? - спросила Адель. Она давно знала

ответ, но всё равно каждый раз спрашивала.

Знаешь, - начала свой рассказ сестра Мари, - перед тем

как ты появилась, я сидела тут, на этом самом стуле, совсем

одна, и мир вокруг меня был тёмным и мрачным. А потом

ты появилась, я взяла тебя на руки, посмотрела на твоё ли-

чико...

И назвали меня по имени, - подсказала Адель.

Да, я назвала тебя по имени.

-А откуда вы его узнали? Как вы поняли, что меня зовут

Адель?

Повитуха, которая тебя принесла, рассказала, что твоя

мама перед смертью велела назвать тебя Аделью. Так что имя

твоё я знала.

И я вам улыбнулась, - снова подсказала девочка.

Верно, улыбнулась. И вокруг точно сто огней зажглось.

-

Весь мир прямо засветился от твоей улыбки.

Слова монахини обнимали и грели Адель, словно родное

тёплое одеяло. Она закрыла глаза.

А как вы думаете... у слоних... имя... у слонов... бывает?

Конечно, бывает, - ответила сестра Мари засыпающей де-

вочке. - Всякой божьей твари положено иметь имя, даже самой

распоследней животине. Не сомневайся.

Сестра Мари была права. Имена есть у всех. Даже у нищих.

В узком кривом переулке неподалёку от «Приюта сестёр веч-

ного света» сидел нищий по имени Томас, а к нему, стремясь со-

греться и согреть, притулилась большая чёрная собака.

Фамилия у Томаса если когда-то и была, то он её забыл. Или

вовсе не знал. Он даже не знал, были ли у него когда-нибудь

отец с матерью.

Он знал только одно: он нищий.Он делал только одно: протягивал руку за милостыней.

Ещё он умел петь, хотя сам не понимал, как это у него полу-

чается.

Он умел складывать слова из ничего, из самых простых

будничных вещей, и умел превратить это ничто в такую кра-

сивую, такую мелодичную песню, что из неё проступал со-

всем иной, более совершенный мир, совсем иная, прекрасная

жизнь.

^{Чёрного пса звали Иддо.}

В прежние времена он служил в армии связным, носил

срочные депеши, письма и карты через поля сражении - от

одного офицера Её Величества к другому.

Но однажды, в бою при Модегнеле, когда чёрный пёс проби-

рался среди лошадей, солдат и походных палаток, рядом взо-

рвался пушечный снаряд. Пса накрыло взрывной волной, под-

кинуло высоко в воздух, отшвырнуло далеко-далеко и ударило

головой об землю, да так сильно, что он ослеп, мгновенно и на-

всегда.

А в голове у него засела одна мысль: «Кто же, кто доставит

письма адресатам?»

С этим вопросом он и погрузился во тьму.

И поныне, стоило Иддо заснуть, как он снова бежал, бежал со

всех лап - с депешами, письмами, картами боевых действий - с

заветным листком, который поможет выиграть войну. Главное,

чтобы он, Иддо, добежал вовремя.

Пёс мечтал делать то, ради чего родился и чему был обучен, -

всем своим собачьим сердцем он мечтал служить.

Ему очень хотелось доставлять важные сообщения. Ну хотя

бы одно, ещё хоть раз в жизни.

Он спал, прижавшись к человеку в мёрзлом пустынном

переулке, и поскуливал во сне. Томас положил руку ему

на лоб.

- Спи мой Иддо слепой, спи собаченька, - пел Томас. - Тьма

вокруг, но вернётся удача к нам. Мальчик ждал, мальчик верил

и - на тебе! Объявленье висит на столбе! Это чудная весть, рас-

чудесная... расчудесная весть стала песнею...

Далеко от кривого переулка, за скверами и парками, за поли-

цейским участком, на горе, куда надо было подниматься по кру-

тому, засаженному деревьями склону, стоял дворец графа и гра-

фини Квинтет.

Там, в бальном зале, за закрытыми ставнями, без единой

свечки, стояла слониха.

В это время ей было положено спать. Но ей не спалось.

Слониха повторяла про себя своё имя.

Людям - доведись им это имя услышать - оно показалось

бы сущей бессмыслицей. Это было настоящее слоновье имя.

Под этим именем её знали братья и сестры. Этим именем они

называли её, когда веселились, когда играли... Этим именем

нарекла её мама и повторяла его много раз, нежно, с лю-

бовью.

И слониха повторяла его теперь про себя, снова и снова, без

устали.

Иначе ей не справиться. Иначе она забудет, кто она такая.

Нельзя, ни в коем случае нельзя забывать о том, что где-то да-

леко, в иных краях, её знают и любят.

_{Глава 9}

^{Лихорадка перестала наконец трепать Вильно Луца, и его}

речи снова стали по-военному жестки, монотонны и непре-