e10caee0b606418ade466ebb30b86cf4

сверхценные интересы ... задержка и нарушение речевого развития … ослабление эмоциональных реакций на близких, вплоть до полного их игнорирования (“аффективная блокада”)». Детям-аутистам «сложно завязывать и поддерживать дружеские отношения», им свойственны «приступы гнева … сопротивление переменам … аутоагрессия … ограниченность интересов и повторя-ющийся репертуар поведения», они склонны к «замкнутой внутренней жизни

… редко смотрят в глаза». Чувство страха, повышенная ранимость, чувствительность к чужой оценке, недостаточная обучаемость, негативная реакция на

любую попытку прикоснуться, припадки, которые сопровождает пронзитель-ный немодулированный крик, порой полная отрешённость от происходящего

вокруг – таков комплекс симптомов и признаков, определяемый в современной науке как особый фенотип, предполагающий клиническую картину, по

которой устанавливается диагноз аутизма. Причины аутизма и методы его

лечения до сих пор далеки от ясного понимания. Будучи неспособны к полноценному социальному общению, аутисты и по достижении совершеннолетия в большинстве случаев нуждаются в поддержке и сопровождении и

обычно привязываются к тем, кто о них заботится. В очерке «Аутизм. Краткая история и состояние на сегодняшний день» Ольга Гольдфарб указывает

на крайне важную особенность возрастных тенденций проявления аутизма:

«…нарушенная регуляция роста мозга при аутизме приводит к ускоренному

119

росту мозга вначале и к замедленному росту ВПОСЛЕДСТВИИ» (так выделено в тексте – Э.Г. ).

Не будет преувеличением сказать, что приведённые данные могут служить путеводителем по роману о гроссмейстере Лужине, а последнее замечание объясняет диаграмму его карьеры: ранний пик, затем кризис и последую-щее стремительное угасание дара. Попробуем проследить.

По мнению Долинина: «В истории Лужина, от его неудачной попытки

побега обратно в детство и до финальной гибели, отчётливо выделяются четыре периода, каждый из которых заканчивается кризисом и переходом в новое

состояние».1 Эта периодизация приблизительно соответствует приводимой в

Википедии классификации синдрома детского аутизма на четыре степени тя-жести: от трудностей во взаимодействии с окружающей средой, повышенной

ранимости, уязвимости, далее – через захваченность аутистическими интере-сами – к активному отвержению внешнего мира, страху перед ним, агрессией

и аутоагрессией, и, наконец, полной отрешённости.

Прежде всего: автор, чувствующий и понимающий Лужина, как если бы

он сам был им, – изначально, жестоко и последовательно обрекает своего героя на заведомо гибельный путь, вынуждая, раз за разом, быть опекаемым те-ми, кто, вольно или невольно, наносит ему только вред. В приведённой выше

информации об аутизме имеется совершенно определённая рекомендация:

«Будучи неспособны к полноценному социальному общению, аутисты и по

достижении совершеннолетия в большинстве случаев нуждаются в поддержке

и сопровождении и обычно привязываются к тем, кто о них заботится».

Первыми за это ответственны, естественно, родители. Но какую «поддержку

и сопровождение» можно ждать от родителей, которые так боятся собственного

сына, что до осени откладывают разговор о школе; и вместо того, чтобы за лето

постепенно, осторожно, в щадящем режиме помочь ему освоиться с предстоящи-ми переменами, вдруг объявляют, что «с понедельника он будет Лужиным».1 При

этом, не озаботившись заверить сына в своей, в любом случае, готовности к помощи и поддержке, фактически как бы отделавшись от тяготившей проблемы

(«Ух… Прямо гора с плеч»2), они предоставляют его страхам простор для фантазий, в которых вместо всего привычного его ждёт «нечто, отвратительное своей

новизной и неизвестностью, невозможный, неприемлемый мир».3

Как аукнется, так и откликнется: по дороге на станцию сын обнаруживает

предельную степень проявления того, что свойственно аутистам и носит

название «аффективной блокады» (ослабление эмоциональных реакций на

1 Долинин А. Истинная жизнь… С. 80.

1 Набоков В. Защита Лужина. С. 105.

2 Там же.

3 Там же. С. 109-110.

120

близких, вплоть до полного их игнорирования, – при доверительных отношениях с попечителями эти симптомы значительно ослабляются). Лужин-старший напрасно ждёт, когда сын «повернёт к нему упрямо отклонённое ли-цо», Лужин-младший сидел «в шапке, надетой криво, но которую никто на

свете сейчас не посмел бы поправить, и глядел в сторону». Отвечая на вопрос

матери, не холодно ли ему, ответил, что холодно, «глядя на реку». Мать потя-нулась было до его плащика, «но, заметив выражение его глаз, отдёрнула ру-ку… Сын не шевельнулся». И так далее – безнадёжно и безрадостно – «уста-вился в землю»; на станции, в ожидании поезда, «молча взял протянутый гривенник» для игрового автомата.4

Повышенная эмоциональная чувствительность, страх перемен: «Только

сегодня, в день переезда из деревни в город, в день, сам по себе не сладкий ...