Ефремов Иван «Туманность Андромеды». Обвинительный приговор коммунистической утопии.

Да, потом Дар Ветер с помощью аккумулятора винтокрылой машины и куска кабеля убивает рассвирипевшего быка, а затем вместе с Ведой Конг совершает полёт на «прыгающем самолёте». Это вроде бы доказывает крепкое здоровье людей из «коммунистического далёка», но в то же время проявляет их удивительную беспечность. Вот короткая цитата: «»Все дети эры Кольца вырастали на море отличными пловцами, а Дар Ветер обладал еще врожденными способностями». 

Я обратил внимание на интересную, на мой взгляд, очень показательную «многослойную» формулировку «все дети эры кольца вырастали на море». Да, я помню о ротации детей, о том, что школьники «коммунистического далёка» постоянно чуть ли не раз в полгода переезжали с места на место, но далеко не все и далеко не всегда дети – это же ясно – становились отличными пловцами – способности у всех людей разные. И возможности, кстати, тоже. 

Дар Ветер, как указывает Ефремов, тоже проявляет удивительную беспечность – обосновавшись на побережье, он «пожалел, что не взял у Веды точной карты побережья». И это – человек, только что ушедший «на заслуженный отдых». Капитально же он расслабился. Или Дар Ветер, что более вероятно, и раньше не особо напрягался все шесть лет работы на посту заведующего «внешними станциями»? 

Ефремов подтверждает, что именно так дело в реальности и обстояло: Дар Ветер оказался хорошим пловцом, но прескверным ныряльщиком: «Холодная и враждебная сила глубины одолевала, в голове мутилось, резало глаза». Достаточно было взрослому мужчине выйти за пределы «зоны безопасности» - и он стал беспомощен как новорождённый ребёнок. А ведь умелый пловец всегда помнит о том, какая глубина у него «под телом» и как следует вести себя, если водоворот станет тащить тело ко дну. 

Получается, что Дар Ветер если и был хорошим пловцом, то только в безопасных условиях внешней среды, а это – на мой взгляд - не показатель высокоразвитости человека.

Ещё одна показательная цитата:

«— Ветер, вы не умеете говорить женщинам любезности, — лукаво произнесла Веда, склонив набок голову.

— Разве это нужно теперь, с той поры, как исчезла надобность в обмане?

— Нужно, — вмешалась Эвда Наль. — И надобность эта никогда не минует!

— Буду рад, если мне объяснят, — слегка нахмурился Дар Ветер.

— Через месяц я читаю осеннюю речь в Академия Горя и Радости, в ней будет многое о значении непосредственных эмоций… — Эвда кивнула приближавшемуся Мвену Масу.»

Дар Ветер присутствовавший при том, как Веда Конг лгала напропалую неведомым инопланетянам, считает, что надобность в обмане исчезла? Ясно же, что земляне из «коммунистического далёка» обманывают друг друга так же активно и постоянно, как и их далёкие предки десять – двадцать поколений назад. И как могут быть эмоции определены как непосредственные, если для их порождения и проявления требуется внешнее воздействие?

Когда в повествовании появляется Рен Боз – физик, то для Ефремова, желающего почти непрерывно «макать» своих персонажей открываются новые горизонты возможностей. Вот короткая цитата – слова самого Рена Боза: «И я считаю возможным получение нуль-пространства в любом направлении. Мвен Мас хочет на Эпсилон Тукана, а мне все равно, лишь бы поставить опыт. Лишь бы поставить опыт! — повторил физик».

И это – человек из «коммунистического завтра»? В какой капсуле люди будущего вырастили такого махрового индивидуалиста? «А мне всё равно, лишь бы поставить опыт. Лишь бы поставить опыт!». Главное – «а мне всё равно». Так и вспоминается Ю.Никулин с его бессмертным «А нам – всё равно» из «Песни про зайцев».

Но как тут не быть индивидуалистом, если «а добровольцев-помощников в любое время у меня пять, десять, двадцать тысяч. Стоит лишь позвать, и они возьмут отпуска.». Да, я помню о том, что люди «коммунистического далёка» меняют род своих занятий время от времени. Но не хаотично же, не в любое время года!

Вот ещё одна показательная цитата, показывающая всю эфемерность правильности обустройства жизни общества в условиях «коммунистического далёка»:

«— Лунное поле тяготения меньше, и меньше масштаб опыта, можно обойтись несколькими Ку-станциями.

— Все равно — ведь на это потребуется сотня лет, и я не увижу никогда!

— Вам — Да. Человечеству не так уж важно — теперь или поколение спустя.

— Но для меня это конец, конец всей мечте! И для Рен Боза…

— Для меня — невозможность проверить опытом, а следовательно, и невозможность исправить, продолжать дело.

— Один ум — пустяки! Обратитесь к Совету.

— Совет уже решил — вашими мыслями и словами. Нам нечего ждать от него, — тихо произнес Мвен Мас.

— Вы правы. Совет тоже откажет.»

Ключевая фраза в этом диалоге, на мой взгляд, эта: «Человечеству не так уж важно — теперь или поколение спустя.». Так и вспоминается: «Один человек – ничто! Масса – всё!» И эти люди лезут в Великое Кольцо, пытаются гонять «звёздные экспедиции» туда, куда даже Звёздный Макар своих телят и не думал никогда гонять?!