Египет в канун экспедиции Бонапарта (1776-1798)

Когда с этим было покончено, то заговорил шейх ал-'Аруси, сказав: “Сообщите нам смысл [зачитанных] слов, так как мы не знаем по-турецки”. Ему дали разъяснение. Тогда он сказал: “Кто же мешает вашему выступлению? Люди находятся в стесненном положении. Никто из населения не может добраться к Нилу, а бурдюк воды обходится в пятнадцать пара. Господин Исма'ил-бей занят возведением бастионов и заградительных сооружений, а это метод войны, не свойственный египтянам. Их способ ведения войны — это нанесение удара, столкновение с [противником], быстрое завершение войны, будь то победой или поражением. Что же касается нынешнего положения, то оно рассчитано на затяжной [ход войны] и чревато опустошением, застоем в делах”.

Паша сказал: “Во-первых, я не говорил вам таких слов, а во-вторых, мы подготавливаем облегчение вашего положения — в понедельник состоится выступление, которое я возглавлю”.

В ночь на понедельник приехали двое татар-гонцов, въехавших в Каир через ворота Баб ан-Наср и сделавшие вид, что оба они прибыли из Турции через Сирию. На руках у них указы, смысл их содержания — оповещение о прибытии сухопутным путем войск под командованием высокопоставленного военачальника. И это также было подстроено нарочно.

В тот же день объявили о выступлении войск, о том, что предстоит отправиться к укреплениям Гизы и что каждый отправляющийся [в поход] прежде всего должен подняться в крепость и получить [в казармах] Баб ал-Мустахфазан содержание в сумме пятнадцати реалов. Отряд, поднявшийся туда, получил причитающееся ему и отправился в Гизу. В понедельник паша выехал из крепости и направился в Каср ал-Асар и там разбил свой лагерь. Он не взял с собой ни груза боеприпасов, ни военного снаряжения, но позаботился обеспечить всем этим Исма'ил-бея. Свой склад боеприпасов он до отъезда опечатал.

В среду 25-го числа этого месяца (2.IV.1788) были получены письма из Хиджаза. В них сообщалось о смерти шерифа Сурура. Шерифом Мекки и правителем этого вилайета стал брат [покойного] шериф Галиб.

В ночь на воскресенье 29-го числа этого месяца от чумы умер Ибрахим-бей Кишта — зять Исма'ил-бея. В тот же день Исма'ил-бей дал отставку му'аллиму Иусуфу, получавшему доход с таможни в Булаке. Он выслал его в страну франков, а говорят также, что он утопил его в Ниле. На его место назначен Михаил Кахил, внесший за это двадцать тысяч реалов.

Месяц раджаб начался во вторник (7.IV.1788). Ежедневно глашатаи объявляли о выступлении [в поход], угрожая каждому неявившемуся. Защитники укреплений продолжали оставаться на обоих берегах [Нила]. Некоторые же /159/ эмиры оставались в районе Тура, а некоторые, будучи смещенными, оставались в Старом Каире. Кто-то из эмиров оставался в Гизе.

Так продолжалось до тех пор, пока положение населения не стало безвыходным из-за прекращения передвижения и отсутствия привоза из Верхнего и Нижнего Египта.

Исма'ил-бей послал к бедуинам ал-Бухайры и ал-Ханна-ди — те прибыли со всеми своими отрядами, заполонили провинцию ал-Гарбийу от Розетты вплоть до Гизы, грабя села и опустошая посевы.

Обстрелом с судов, находившихся на Ниле, истребили многих людей. В воскресенье в селении ан-Наджила[697] было убито около трехсот человек. Таким же образом действовали и бедуины аш-Шарка и ал-Джазиры и [племена] Рислан и Паша ан-Наджар в ал-Мануфийи. Они препятствовали продвижению по сухопутным и водным путям даже под охраной. Люди опасались переправляться из города в Булак или выйти за ворота Баб ан-Наср.

В субботу 5-го числа этого месяца (11.IV.1788) разграбили базар в Инбабе. Тогда же убил Хамза-кашиф, по кличке ад-Дувайдар, христианина-грека — мастера золотых дел. На него и его жену пало [какое-то] подозрение. Его арестовали и пытали несколько дней. Ему выкололи глаза, вырвали зубы, отрезали нос. Пытали его клещами до крайности, пока он не умер. Так пытать его стали после того, как получили разрешение на это Хасан-бея ал-Джиддави. Когда его арестовали, то Хасан-бей послал конфисковать все оставшиеся в его лавке драгоценности, ювелирные изделия и прочие вещи, принадлежавшие другим лицам. Жена ювелира развелась с ним, так как ее хотели убить. Она бежала к госпоже Нафисе — жене Мурад-бея.

Тогда же житель города по имени Ибн Басити, торговавший китайским фарфором, поспорил с караульным (натруни), последний нажаловался на него Мухаммад Кашифу, приближенному Катходы ал-Маджнуна. Тот послал за Ибн Басити, но он оказал посланцам сопротивление; когда же они захотели увести его силой, то он избил их и прогнал. К нему послали других, но и с ними он поступил точно так же. Тогда [Мухаммад] Кашиф вместе с караульными отправился к вали, дали ему взятку, и тот отправился вместе с ними к Исма'ил-бею, взяв с собой лиц, которые опорочили бы Ибн Басити. [Эти лица] заявили, что он развратник, разбойник, возвели на него массу обвинений. Исма'ил-бей разрешил убить его. К нему отправились большой группой, схватили его и убили под окнами его дома на глазах у матери.