Египет в канун экспедиции Бонапарта (1776-1798)

25-го числа этого месяца между группой магрибинцев-паломников, высадившихся на побережье Булака, и корабельщиками произошло побоище. И вот что было причиной тому: магрибинцы заметили вблизи группу судовых воинов, расположившихся у галиота Исма'ил-бея, с ними были женщины, которые вели себя непристойно с точки зрения шари'ата. Магрибинцы потребовали прекратить безобразия, [непозволительные] особенно в этом месяце, в такое время, когда полагается отдаляться от женщин. В [магрибинцев] швыряли варевом, тогда они набросились на судовых воинов, [последние] бежали на свое судно. Магрибинцы прыгнули туда вслед за ними. Завязалась драка. Кого [удавалось] схватить, того убивали и бросали в реку. Судовые воины перерезали веревки [причала] и сбросили мачты кораблей.

В Булаке в эту ночь царила тревога, лавки были на запоре. Было убито около двадцати судовых воинов, а магрибинцев поменьше этого.

Когда Исма'ил-бею все это стало известно, то он, рассвирепев, послал магрибинцам распоряжение оставить место, где они находились, переехать в Каир и обосноваться в ханах.

С наступлением дня /162/ приехали ага и вали, и на базарах было объявлено, что магрибинцы-паломники обязаны оставить город и отправиться в район ал-'Адлийи. Опасающиеся могут быть уверены, что с достойными людьми ничего не произойдет. Магрибинцы отказались уйти из города. Они заявили: “Как же мы переедем в ал-'Адлийу — мы же умрем там от жажды”. Группа из них отправилась к Исма'илу — катходе Хасан-паши, последний послал просить за них Исма'ил-бея, находившегося в ар-Рауде, но тот не принял заступничества и отказал в просьбе. Исма'ил-бей поклялся, что каждый, кто останется [в Каире] по истечении трех дней, будет убит. Магрибинцы, собравшись, ополчились, закупили оружие. Часть из них отправилась к шейху ал-'Аруси и к шейху Мухаммаду ибн ал-Джаухари, те переговорили с Исма'ил-беем, и было объявлено о даровании магрибинцам покровительства. В конце этого месяца из Дамиетты получено сообщение о том, что в дамиеттском порту христиане захватили двенадцать судов.

Месяц шаввал начался в субботу (6.VII.1788). 4-го числа этого месяца возвратился из своего путешествия Салим-бей.

5-го числа этого месяца (9.VII.1788) ага направил некоторых своих подчиненных доставить двух корабельщиков из района Байн ас-Сурайн[702], на которых пожаловались: они напали на одного из смотрителей, и один из них убил его. Убийцу арестовали и тут же повесили.

Тогда же в Каир приехала группа бедуинов, из тех, которые разграбили караван. Они из [племени] ал-'Айайида[703]. Их принял Исма'ил-бей, а также и паша — это в [целях] примирения. Договорились относительно снаряжения амир ал-хаджжа. Бедуинов наградили.

Когда был разграблен караван, то знатные купцы, собравшись, явились к Исма 'ил-бею с жалобой на постигшее их. Злорадствуя, он стал укорять их, сказав им: “Вы почтенные люди, я потребую от бедуинов груз снаряжения, но ведь вы соберете их для ваших дел, соблазните их дополнительным вознаграждением для достижения целей вашей торговли, а в делах государства застой, вы никому ничего не позволяете. Довольствуйтесь же тем, что вам разрешено”. Затем они отправились к паше, он им сказал нечто подобное. Он также заявил им: “Дошло до меня, что вы совершаете злоупотребления — много тюков с товарами доставляете себе в обход таможни, не выплачиваете 'ушр[704]. Вот вас и постигло возмездие у Биркат Джади[705]. Вы злоупотребляете моим благородством”. Кое-кто из них ответил ему, а был это сейид Бакир, сказавший: “О господин наш, везир, это же в соответствии с обычаем, купцы так поступают, они говорят то, что им возможно говорить, а [дело] правителя учинять розыск, проверять”. Этот ответ привел пашу в ярость. Он заявил: “Смотри, как ты еще ответишь мне и что [еще] заявишь”. Он возразил на сказанные слова: “Я не видал ничего похожего на жителей этого города и не перестаю испытывать стыд за них”. От злобы у паши стала дрожать рука. Они оставили его, уйдя в полном отчаянии. Явившись [к паше снова], они повели речь в любезном тоне, чтобы успокоить его, но, охваченный яростью, он продолжал оставаться очень рассерженным. Он говорил: “Как это простые люди с базара осмеливаются на такой ответ; если бы не страх божий, я бы сделал свое дело”. Когда ему говорили: “Воистину, ты прав в своих притязаниях на подати и на притеснения” или тому подобное, [он замечал]: “Ей-ей, в самом деле я убил бы его”. Но на все воля Аллаха! Тем дело и кончилось.

В субботу 8-го числа этого месяца (12.VII.1788) из крепости, как обычно, спустились с кисвой для Ка'бы [и перенесли ее] в мечеть Хусайна.

Во вторник 11-го числа этого месяца в три часа ночи поднялась сильная тревога. Все эмиры верхом выехали в укрепления. Распространился слух о том, что эмиры Верхнего Египта переправились на восточный берег [Нила].