Египет в канун экспедиции Бонапарта (1776-1798)

В воскресенье эмиры распространили ложный слух, подобный первому, [о якобы одержанной победе]. Они проявили показную радость и веселость.

В этот же день Ибрахим-бей приехал к шейху ал-Бакри; поздравил его с праздником. С этой же целью он побывал у шейха ал-'Аруси и шейха ад-Дардира. Он стал разговаривать с ними, держась по отношению к ним очень смиренно, приниженно. Он рекомендовал им поддерживать порядок и в течение этого времени удерживать народ от столкновений и от выступлений. Он очень опасался этого, в особенности когда узнал о фирманах, разосланных пашой шейхам, и а том, что народ о них уже слышал.

В тот момент, когда Ибрахим-бей, выйдя из дома шейха ал-Бакри, собрался сесть на лошадь, началось большое волнение у Биркат ал-Азбакийа[559]. И вот что послужило тому причиной: черный мамлюк ударил и ранил человека, сотоварищи которого стали кричать, взывая о помощи. Собралось много простонародья, положение усложнилось — [высохшее дно] озера ал-Азбакийа оказалось заполненным толпой. Все допытывались друг у друга о случившемся и придумывали ложные предположения.

Когда Ибрахим-бей возвратился к себе, то послал тех, кто разогнал бы [сборище] людей и выяснил бы, в чем дело. Стали разыскивать черного мамлюка, но не смогли его найти, тогда взяли потерпевшего, успокоили его, дав ему некоторое количество денег.

Тогда же Мурад-бей затребовал присылки боевого снаряжения и сухарей. Аййуб-бей младший отправился в Старый Каир, а 'Осман-бей ат-Танбурджи — в Булак, они погрузили [на суда] некоторое количество пушек, в том числе пушки ал-Гадбан и Абу Майла. Аййуб-бей болел месяц, не общался со своим гаремом и потел, [а тут] выздоровел за один час.

Понедельник был днем рождения сейида Ахмада ал-Бадави. Шейхи отправились в Булак, чтобы подрядить барки для поездки [в Танту], но их захватили, для того чтобы переправить боеприпасы и пушки, все это погрузили на барки и часть из них отправили.

Во вторник ночью прибыли суда с мамлюками и ранеными. Они сообщили о поражении Мурад-бея и его сопровождавших. В городе распространились вести в подтверждение тому. Возвратились суда с грузом, и [сопровождавшие их] рассказали, что произошло. Когда Мурад-бей прибыл в ар-Рахманийу[560], то Сулайман Ага, Юсман аш-Шаркави и ал-Алфи переправились на восточный берег. Между ними возникли разногласия. Охваченные яростью, некоторые из них возвратились, отступая. Это была первая неудача. [Оставшиеся] продвинулись затем к Махаллат ал-'Алавийин, очистили [это селение] от турок, заняли и овладели им. Они послали к Мурад-бею, требуя у него подкреплений. Он приказал некоторым эмирам переправиться к ним, но те воспротивились, заявив: “Мы не оставим тебя, умрем у ног твоих”. Вне себя от гнева Мурад-бей вместо них направил бедуинов. С этим подкреплением они направились к Фувве, но здесь натолкнулись на [турецкий] отряд, засевший в траншеях.

Продвигаться дальше оказалось невозможным из-за ухабистой дороги, очень узкого моста, большого количества каналов и рисовых полей. В начавшейся перестрелке Сулай-ман-бей, оступившись, упал в канал. Это вызвало смятение, сочли это за поражение, и в панике они стали отступать, охваченные ужасом. Тогда [отряд] бедуинов, повернувшись против них, ограбил их. Войска эмиров переправились на другой берег.

В течение этого времени Мурад-бей обосновался в таком месте, куда по очень узкой дороге мог проехать лишь всадник в одиночку. Ему советовали оставить это место. Охваченные страхом, они придумывали фантастические проекты, которые не переставали отвергать /112/ и принимать на протяжении всей ночи. К исходу ее Мурад-бей приказал отступить. Погрузив свой багаж, они стали безостановочно, беспорядочно отступать. Весть об их поражении разнеслась, и слухи об этом ширились. Народ убежденно усматривал в этом божий перст, а не действие [определенных] факторов.

В этот день в районе ас-Сага возникла тревога, причиной чему послужила попытка черного мамлюка угнать осла некоего ал-маккарийа[561]; сбежались погонщики ослов, погнались за мамлюком, началось смятение, сбежались дети. В ал-Ашрафийе, ал-Гурийе, ал-'Аккадине[562] и прочих местах закрыли лавки. Затем последовало разъяснение, что ничего не произошло, и люди открыли их.

В этот же день прибыли раненые мамлюки и беспокойство усилилось. К заходу солнца паша спустился к воротам [крепости] Баб ал-'Азаб. Ибрахим-бей захотел овладеть воротами крепости, но это оказалось невозможным. Паша затребовал к себе кади и шейхов, некоторые из них явились сразу, а некоторые пришли с запозданием — утром. Сейид ал-Бакри провел у паши у ворот Баб ал-'Азаб всю эту ночь, это было ему необходимо. Впоследствии паша похвалил его Хасан-паше, и тот выразил сейиду ал-Бакри признательность, выказал ему свое расположение. По прибытии Хаеан-паши в Каир он отправился [в дом сейида ал-Бакри], чтобы приветствовать его, чего по отношению к другим шейхам не сделал.