Его Медвежество и прочие неприятности

Самое большое мероприятие, на котором она присутствовала — свадьба старшего брата. Невеста была из деревни, которая, собственно, и приехала почти полным составом в ресторан. Двести человек гостей — до сих пор в кошмарах снилось. Сейчас людей было меньше, но от напряжения стучало в висках — каждый ее шаг был под пристальным контролем. Этикет держал за горло, не позволяя свободно дышать, но даже на миллиметр она не позволяла себе повернуть голову. Нужно делать вид, что все это ей знакомо. И не в коем случае не думать, что большинство мужчин темноволосые… Валерия нервно сглотнула. Вычислить викнета стало еще труднее.

Согласно правилам мужчины и женщины ели за разными столами, дабы «умные речи не смущали бедные умы». И кто же это с бедным умом? Предположить трудно! После первого прочтения книги «Благости и Смирения» Валерия хотела прибить этим талмудом того, у кого перо поднялось его написать.

Бьерн подвел ее к нужному месту. По правую руку сидела набеленная до неприличия брюнетка, по левую тоже брюнетка, без белил, зато усыпанная драгоценностями.

— Лэрди Аллелия, — защебетало сразу с двух сторон, — ах, какая встреча…

А сейчас она могла бы ужинать в компании Бьерна, а потом… Валерия тихо выдохнула.

— Мое почтение, милые девушки.

Глава 22

Ей нужен Бьерн. Как воздух, как новый удар сердца, потому что больше она не выдержит. Весь этот блеск, шум разговора и убийственное напряжение, прошивавшее виски острыми иглами головной боли.

Валерия юлила как могла. Избегала общения с беспокойными соседками, делала вид, что увлечена поглощением пищи и в то же время пыталась определить среди мужчин того самого викнета. Бесполезно, конечно. Откуда ей знать, как выглядит мужчина? Их тут не меньше сотни! И треть смело подходили под описание Дорис. Темноволосы и молодые.

Нервы задрожали в такт перезвону колокольчиков. Перерыв!

«Вкушая пищу подле короля, ведите себя скромно и достойно. Четвертая перемена блюд разрешает покинуть празднество, не покрыв себя гневом правителя. Между приемами щедрот следует охладить ум и тело не менее четырех десятков минут».

Двери на балконы и в смежные залы распахнулись, и гости поднялись из-за столов. У нее была лишь одна цель, но первый же порыв истаял весенним снегом.

К ее мужу шел сам король, и Валерия просто вынуждена была сделать шаг назад. Ужин — это не танцы.

«После первого вкушенья пищи мужчинам надлежит занять время достойными речами, обойти приветствием знакомцев и оказать внимание нуждающимся. Женщине стоит уважать подобное благородство и вести себя скромно, не отвлекая, а лишь восхищаясь издали».

Не могла она «издали». Магнитом тянуло под его руку, и только рядом Валерия могла сделать свободный вдох. Словно почувствовав ее беспокойство, Бьерн коротко взглянул на нее. Так далеко Валерия не могла видеть выражение его глаз, но стало немного легче.

— Лэрди Аллелия, что же Вы? — защебетала одна из ее соседок, викнитесса Кэтрина. — Самое время пройтись.

Пришлось дать себя увести. Полюбоваться бы красотой и роскошью королевского дворца, но бархатные портьеры и колонны влекли к себе лишь для того, чтобы исчезнуть за ними и переждать некоторое время.

— Наша королева прелестна! Вы заметили ее новый гарнитур из рубинов? Как изящно! Говорят, король привез их с копий самой Индианы, помните тот визит?

— Фи! Дикая и грязная земля! Женщины носят штаны, а у мужчины может быть десяток жен. Безбожно! Не так ли, лэрди?

Не более чем запирать женщин в замках, используя их в качестве живородящей мебели.

— Несомненно.

Девушки переглянулись, но разговор продолжился.

— За что творец облагодетельствовал этих дикарей столь обширными запасами драгоценных камней и металлов — в толк не возьму! А цветы? О! Королеве доставили дивную ночную орхидею. Моя служанка утверждала, что она вот-вот распустится!

— Оранжерея недалеко, и времени с избытком. Лэрди, Вы с нами?

А то у нее есть выбор. И разгуливать одной женщине не следует.

— С радостью полюбуюсь на это чудо.

Валерия старалась двигаться максимально уверенно, не показывая, что эти хоромины вызывают у нее тихий ужас. Еще несколько минут ходьбы — и показался стеклянный переход. Они направились туда.

— Нам следует торопиться, — заметила викнитесса, — очень сыро!

Сыро и душно. Так и хотелось закатать длинные рукава и промокнуть декольте платком. И лишь сам вид оранжереи с лихвой компенсировал неудобства. Зеленые лозы обвивали сделанные из прутьев каркасы, каменные дорожки змеились между розовых кустов и каскадных клумб, каждый листик на дереве казался натертым воском, а запах…

— Вон там! Я вижу!

На небольшом пяточке высилась мраморная тумба, а на ней горшок. Вот что так нежно пахло! Роскошный, похожий на фаленопсис цветок качался на зеленом стебельке. Лепестки его были темно-фиолетовые, почти черные, а серединка горела оранжевым и желтым, как язычок пламени. Казалось, в сердцевине тлел настоящий уголек. Валерия завороженно рассматривала маленькое чудо.

— Он прекрасен, не правда ли?