Его Медвежество и прочие неприятности

И теперь он задыхался от боли, острыми вспышками пронзающей насквозь. Предала его… Предала! О, почему он позволил подобраться ей так близко…

— Бьёрн, уезжай, — голос монарха добился осколками хрусталя. Они впивались в мозг и застревали там кровавыми звёздами. — Это приказ! Я разберусь. Бьёрн…

Толчком сбросив сжимавшую плечо руку, Бьёрн развернулся и исполнит королевскую волю. Пора это заканчивать. И для начала следует вытравить из головы образ маленькой предательницы.

* * *

Платье в порядке, прическа, кажется, тоже, и щёки уже не пылали. А ещё в коридоре слышны шаги. Может, это служанка или стражник? Валерия осторожно высунулась из-за портьеры и тут же отпрянула. Поздно!

— Лэрди Аллелия? Надо же… Любуетесь картинами?

Пришлось покинуть свое убежище. К ней приближался государь. Что он здесь делает и как заметил с такого расстояния? И зрение у него, что ли, эльфийское?

— Мой король, — присела в книксене, как только монарх приблизился. — Картины прекрасны, но… но, кажется, я заблудилась…

— Какая высокая оценка моему творчеству, — хмыкнул Георг, перебирая золотую цепочку на мундире. Валерия изумлённо глянула в сторону ближайшей картины. Это чудо из-под его кисти?! Закатные облака горели и казались живыми.

— Немудрено. Я и сам, бывает, теряюсь в этих лабиринтах. Зато в детстве так интересно было играть в прятки.

И мужчина предложил ей локоть.

«…но кроме того исключением является государь и человек духовный. Для женщины подобная близость безопасна, ибо благородство их неоспоримо». Бред, но официально ее никто не мог обвинить в «ненадлежащем поведении», даже если их поймают в разгар взрослых шалостей.

Валерия осторожно положила руку на сгиб локтя.

— Прошу, Ваше Величество, проводите меня к мужу.

— Отрадно видеть Вашу тягу. К любви ведёт смирение?

— К любви ведёт множество путей, но сейчас я была бы признательна за максимально короткий.

Монарх тихонько хмыкнул. Склонил голову, будто рисуясь, но ей было все равно на королевские ужимки. Хоть трижды эльф — его красота воспринималась фоном. И пусть мужчина был хорошо развит и достаточно высок, но ее ломало от желания увидеть другого. Только бы Бьёрн не вздумал приревновать. Но Дорис не раз говорила, что они с монархом добрые друзья…

— Боюсь, максимально короткие — это приказать подать карету. Бьерн сейчас занят моим поручением.

— Где он?!

— Ох, какая пылкость. Не во дворце. Ваш муж — мой хороший друг, но это не отменяет обязанности выполнять мои веления.

Кажется, Бьёрна не было поблизости, когда все произошло. Облегчение какое!

— Тогда прикажите подавать карету. Без мужа мне нечего тут делать.

— Вас развлекут соседки.

Валерия стиснула зубы, пообещав опрокинуть суп на этих змей. Происходящее пованивало банальной подставой.

— Боюсь, такое развлечение хуже скуки. Но если Вы приказываете…

Ну же! Как будто в ее отсутствие что-то изменится.

— Приказываю.

Проклятье!

— Лэрди, да Вы сквернословка.

Валерия ойкнула и прикусила язык. Это Бьёрн с королем дружен, а она просто женщина. Красота королевского дворца померкла. Шагавший рядом монах вызывал лишь желание поскорее отделаться от него, а шум разговоров, который смолк, как только они вошли в зал, не смутил. Ей и так было слишком хреново. Свалить бы отсюда, но придется ещё несколько часов давить в себе желание схватить соседок за патлы и припечатать лицом об стол.

— Лэрди Аллелия… — распустила капюшон викнитесса Кэтрин, как только Валерия положила салфетку на колени.

— Закрой пасть, — прорычала сквозь зубы, — или я тебе туда нож затолкаю.

Дальнейшая трапеза проходила в тишине.

* * *

— Благородный лэрд. Как неожиданно.

В глазах Грэй он видел неподдельное удивление. Не рассчитывала его видеть здесь?

— Миранну в комнату.

А ведь уже приготовил речь, которую хотел отправить в дом Грэй письмом. Потому что до костей прошивало дрожью от воспоминания о ночи со своей женой, послушной ласкам и желаниям. Он брал ее раз за разом и как последний идиот, приходил в восторг от надрывного «Бьерн» и «Мой лэрд».

Слепец. Жалкий, добровольно разрешивший обвести себя вокруг изящного пальчика! Надежда была такой крохотной, но раны на ее месте казались огромными.

— Миранна тосковала по Вам. Но, признаться, я думала, что дорога в мой дом отныне забыта.

И он так думал. Даже после того случая с гобеленами, не испытал желания пропасть в объятьях другой, мыслями возвращаясь лишь к маленькой лэрди. Она так смешно выглядела с мечом в руке… Бьёрн заскрипел зубами и пошел в комнату. Эта зараза слишком глубоко заползла под кожу, но он вытравит ее из мыслей самым надёжным способом.

Миранна кинулась к нему на грудь, стоило переступить порог.

— Мой лэрд! Мой!

Приторный запах духов стал ещё ненавистнее. А мягкие руки на шее ему хотелось сбросить прочь! Схватив светлые волосы в горсть, Бьёрн запрокинул ее голову. Осмотрел каждую чёрточку, как осматривают товар на базаре. Придирчиво и медленно. Вот они — самые честные отношения: деньги, как мерило любви. Миранна призывно облизнула накрашенные губы.

— Утром скажешь Грэй, что я продлеваю твое содержание, — дал ей свободу, — на колени, живо.