Эй, Микки! (СИ)

Дом, в котором живёт Микки, вроде новый – во всяком случае, точно новее, чем тот, где снимает квартиру Йен, – но потолок полосуют на одинаковые квадраты трещины. Наверняка аккурат по краям бетонных блоков, из которых сложен дом. Йен надеется, что он не успеет развалиться раньше, чем они с Микки всё выяснят, и пытается вспомнить, были ли трещины раньше. Хотя когда это ему приходилось разглядывать потолок в свете фонарей. Он, даже если лежал на спине, смотрел всё больше как-то на Микки.

Микки.

Йен не жалеет, что завёл этот разговор. Если быть честным, он бы уже давным-давно проболтался, если бы не умел прикусить язык. Сначала подбирал удобный момент, потом понял, что удобного никогда так и не представится, а потом не сдержался. Он ведь чуть не ляпнул уже однажды. Тем вечером, когда первый раз увидел Кемаля перед подъездом Микки. Йен тогда неебически испугался, когда увидел, что Микки похуй и он твёрдо намерен вернуться домой, и так же неебически взбесился, когда тот убеждал его, что класть он хотел на мнение Йена. Он успел остановиться почти вовремя.

Почти.

— А почему я должен тебя о чём-то спрашивать? Ты кто такой? Мой босс? Так вроде только на работе. Жопу мою трахаешь? Так мы сейчас не ебёмся. Почему я должен тебя спрашивать?

— Да потому что я… – Нет, Йен, не смей. – Ты не должен. Но мне бы хотелось, чтобы ты не считал меня своим врагом.

Микки заводился с каждым словом, а Йен сдулся, едва понял, что именно едва удержал в себе. До того момента он никогда не думал о своих чувствах к Микки как о чём-то серьёзном. Да, он ходил за ним хвостом три года, но всё равно был уверен, что это херня. Что ему просто не попадалось никого нормального, вот он и фантазировал о Микки.

Йен тогда и сам испугался. И именно поэтому не может винить Микки за сегодняшнюю реакцию. Он просто не был готов, но Йен всё равно не жалеет, что сказал. Это было не признание сгоряча, а взвешенная мысль. Да.

Он вздыхает и поворачивается на бок. Забавно считать взвешенной мыслью хоть что-то, связанное с Микки, потому что сам Микки – нихера не взвешенная мысль. Внезапно появился в жизни, внезапно стал её центром. Внезапно узнал, что этим центром является. Йен вообще-то тоже никогда не думал, что однажды влюбится по уши и перестанет смотреть на других мужиков. Его раньше настолько устраивало, что его покупали, что даже слово «покупали» не оскорбляло.

Микки продаваться не хочется. Микки хочется всего, с потрохами. Вместе с бардаком в башке, потому что это самый охуенный бардак, который Йену встречался.

Он ебанулся, похоже.

Он ещё помнит свой разговор с Мэнди в один из первых вечеров, когда она к нему переехала. Они выпили и принялись пиздеть обо всём на свете, а потом Йен выпалил:

— Как ты понимаешь, что нравишься парню?

Мэнди тогда широко, понимающе улыбнулась и с любопытством спросила:

— А он тебе нравится?

— Ага, – устало ответил он, – но он, думаю, меня ненавидит.

— Спроси его! – подтолкнула Мэнди и, пихнув его локтем, протянула новую банку пива.

— Он не захочет говорить об этом.

— Никто из парней не хочет, – пожала плечами она и набила рот чипсами.

— Так как я должен понять? – не сдержался он через минуту, наполненную только хрустом.

Она глянула на него краем глаза и, прожевав, поинтересовалась:

— А он смотрит на тебя тем взглядом, когда с тобой?

— Каким? – непонимающе переспросил Йен.

— Поймёшь, когда увидишь, – свысока отозвалась она.

Больше к этой теме не возвращались. Да Йен и не вспоминал, по правде говоря. Поначалу, конечно, пытался разглядеть этот взгляд, но одного агрессивного «хули ты пялишься?» хватило, чтобы Йен приложил все силы и стал менее палевным. Сначала менее палевным, а потом и вовсе забыл об этом.

Зато сейчас он лежит на диване в гостиной у Микки и думает, что видел. Тот самый взгляд, о котором и говорила Мэнди. Он обычно мелькал на пару секунд, а потом Микки встряхивался, и всё становилось по-старому. И сейчас он понимает Мэнди: его и правда не описать. Но увидеть один раз достаточно.

Когда же это было?

Ну явно не тогда, когда он впервые оказался у Микки дома. Он и сам охуел от собственной наглости, когда вместо привычного бегового маршрута по берегу озера вдруг побежал в сторону Эджуотера. Конечно, он чуть ли не сразу выяснил, где Микки живёт, и ощутил себя высококлассным шпионом, хоть до слежки дело так ни разу и не дошло. Не то чтобы он жалел. Ну если только немного – в момент, когда Микки открыл дверь. В серых спортивных штанах и без футболки: будь у Йена дыхалка послабее, он бы рухнул прямо там, в коридоре. Но он чувак тренированный, спасибо ежедневным пробежкам, так что на ногах устоять удалось. И даже хер удержать в штанах, но это вообще каким-то непостижимым образом, потому что когда Микки наклонился и залез в нижний ящик – причины из головы стёрлись, зато крепкий, обтянутый спортивками зад так и встал перед глазами, – Йен забыл даже о стоящей напротив Мэнди.

В тот раз Микки смотрел так, будто Йен мешает ему жить.