Её тёмные крылья

Она складывает крылья за спиной, а я рассматриваю ее, снова привыкая к внешнему виду фурии. Даже тех нескольких минут, что Алекто отсутствовала, хватило, чтобы мой разум сгладил углы и стер из памяти, как сильно она отличается от меня своими черными глазами, когтями и перьями. Вот в чем проблема с Аидом, понимаю я. Он не похож на того, кем является на самом деле, его дурацкое лицо вполне себе человеческое. По крайней мере, с фуриями точно не забудешь, кто стоит перед тобой.

– Я подслушивала, – сообщает Алекто. – Он сказал уйти, но я не хотела оставлять тебя с ним наедине. Девочки не должны оставлять девочек с незнакомыми богами.

Я фыркаю. Я больше не верю в девичьи кодексы.

– Девушка, о которой ты говорила. Не подруга. Она причинила тебе боль. И теперь она здесь.

Я молчу, а затем киваю.

– Я пожелала ей смерти, и она умерла.

– Она первой ранила тебя, – утверждает фурия. Не спрашивает.

– Да.

– Значит, справедливость восторжествовала. – Алекто выглядит довольной, ее перья распушились. – Тебя обидели, и ты свершила правосудие.

Перед глазами встают карты таро. Тройка Кубков. Печальная, одинокая девушка в шляпе, пронзенной мечом. Справедливость. Путь, который ждет меня впереди. Справедливость, ликующая в конце.

– Не совсем. Не думаю, что увести парня равносильно убийству.

Не похоже, чтобы мои слова убедили фурию.

– Она предала тебя. У тебя было право на месть, и ты им воспользовалась. Око за око. Кто она? – спрашивает Алекто, прежде чем я успеваю углубиться в этические вопросы непредумышленного убийства. – Эта девушка. Возлюбленная? Сестра?

Я качаю головой.

– Не официально. Не по крови. Но когда-то мы были близки, как сестры. Она была моей лучшей подругой.

– И все же она забрала у тебя то, что ты любила, – говорит Алекто. – То, что было твоим. Обокрала тебя.

Вздох вырывается из меня.

– Он не был моим, – начинаю я. – Люди не принадлежат другим людям. Но мы были парой, я думала, что мы друзья, все трое. На самом деле мне даже нравилось, что они тоже дружат, это делало все гораздо проще. Пока они не предпочли мне друг друга. И не бросили меня. Оба.

Каждое слово жалит, словно порез от бумаги. Раньше мне не приходилось об этом рассказывать, потому что весь Остров узнал об этом сразу же, как только это произошло. Сплетни разлетаются быстрее любых источников новостей, даже быстрее «Аргуса». Не так уж много событий случается на Острове, так что любое из них – сенсация.

«Кори Аллауэй только что промчалась мимо меня в слезах».

«Она гуляла с Алистером Мюрреем, вероятно, они поссорились».

«Больше, чем поссорились; я только что видела, как Алистер Мюррей и Бри Давмьюр держались за руки возле супермаркета».

«Бри? Подруга Кори? С ее Алистером?»

«О боги».

Я чувствую горький привкус во рту.

– Меньше всего на свете я ожидала от нее чего-то подобного, – продолжаю я. – Я хотела сделать ей больно в ответ. Но я не думала, что она на самом деле умрет.

– Сделанного не воротишь. – Алекто пожимает плечами, как будто подводит этим черту, и садится, похлопывая по полу рядом с собой. – Давай, садись.

Я качаю головой.

– Я не могу. Слишком высоко.

– Я не позволю тебе упасть.

Но она может и позволить. Может отвернуться или не успеть подхватить вовремя. Я могу случайно поскользнуться, и моя жизнь закончится. Или она говорит, что не даст мне упасть, но не имеет этого в виду. Теперь-то я знаю, что слова и гроша ломаного не стоят. Важны поступки.

Я вновь качаю головой.

Алекто бросает на меня долгий непроницаемый взгляд. А затем ныряет с уступа. Что, если я обидела ее своим отказом сесть рядом и теперь она тоже бросит меня здесь? Меня охватывает паника. Но не успеваю я и шага сделать вперед, как фурия возвращается, неся с собой кучу тряпья. Она швыряет ее на землю и снова улетает, не говоря ни слова, возвращаясь через несколько мгновений с новой охапкой и бросая ее на первую. Фурия совершает последний полет, а затем приземляется, складывая на спине крылья.

Она садится перед кучей и перебирает ее, вытаскивая длинные куски ткани, пока я наблюдаю за тем, как ловко фурия сплетает их вместе, связывая в толстый канат. Я смотрю наверх и думаю, не украсила ли она и свод над нами.

Взрослея на Острове, я научилась ходить под парусом и вязать узлы, но таких сложных и мудреных, какие вязала она, прежде никогда не видела. Алекто проверяет каждый из них на прочность, тянет, чтобы убедиться, что узлы прочно держатся, и тогда меня поражает догадка.

Я придвигаюсь ближе, чтобы посмотреть. Фурия поднимает глаза, издавая стрекотание, словно ей приятно мое внимание, а затем возвращается к своей работе. Вскоре она завязывает последний узел и встает, чтобы отнести конец каната в дальнюю часть ниши.