Её жизнь в искусстве: образование, карьера и семья художницы конца ХIХ – начала ХХ века

«Она – необыкновенный знаток искусства, на ее вечерах бывает постоянно Репин, который ценит ее понимание – в понимании она гораздо выше его, художница талантливая, много выставляла, но считает себя величайшей бездарностью, так как слишком много и хорошо понимает»[352].

Именно у Репина в 1891 году Марианна познакомилась с Дмитрием Кардовским, Игорем Грабарём, а также с Алексеем Явленским, молодым военным, увлекшимся живописью. Этой же компанией несколько лет спустя художники решатся уехать, чтобы продолжить образование в Европе: в 1896 году художники Грабарь, Кардовский, Явленский, Верёвкина и Кандинский вместе уезжают в Германию.

Марианна Верёвкина, Дмитрий Кардовский, Игорь Грабарь и Алексей Явленский. Мюнхен. 1897–1899. Государственная Третьяковская галерея

Верёвкина и Явленский приезжают в Германию уже в качестве пары, хотя союз их и был платонический – они заключили «договор» о жизни ради искусства. Позже в 1901−1902 гг. Марианна напишет в своем дневнике:

«Вот уже четыре года, как мы спим бок о бок. Я осталась целомудренной, он обрел целомудрие вновь. Между нами спит наше дитя – искусство. Это оно дает нам спокойный сон. Никогда желание не осквернит наше ложе. Нас двое, желающих остаться чистыми. Чтобы ни одна скверная мысль не потревожила наши ночи, когда мы и так близки. И все же мы любим друг друга. Уже много лет назад мы признались в этом друг другу, мы не обменялись ни единым равнодушным поцелуем. Он все для меня, я люблю его по-матерински, прежде всего, как мать, как друг, как сестра, как супруга, я люблю его как художника, товарища»[353].

В этом же 1896 году Марианна отказалась от рисования и живописи на десять лет и посвятила все свои силы, время и средства содействию творческому развитию Алексея Явленского. Есть разные версии того, почему это произошло. Одна из них связана с предположением, что художница осознавала положение женщины и невозможность полноценно состояться в профессии и приняла решение быть «серым кардиналом» в деле художественной революции. При всей привилегированности положения, возможности учиться в России и в Европе у лучших учителей Марианна Вёревкина четко понимала «место» и спектр возможностей художницы на рубеже веков. В обществе, где нет равенства полов, «только мужчина сможет дать новое направление истории»[354]. По этой версии, именно поэтому Марианна избирает такую тактику продвижения новаторских идей их художественного круга.

Верёвкина М. Портрет А. Явленского. 1912. Аскона, Фонд им. Марианны Верёвкиной. инв. Ф.М.В. 0-0-28

Другая причина, которую называют в качестве основания длительного перерыва в художественной практике Верёвкиной, – пренебрежительное отношение к ней и ее искусству Явленского. Исследовательница Елена Теркель[355] пишет о том, что Явленский был замкнут на своем творчестве и считал себя недооцененным гением. Кроме того, исследовательница отмечает, что Явленский не всегда лестно отзывался о работах товарищей и работах Марианны, а в личном плане был не раз уличен в нечестности по отношению к ней[356]. Такое отношение, вероятно, могло сильно повлиять на душевное состояние Верёвкиной, о чувствительности которой не раз упоминали современники.

Третья возможная причина – сознательное «принесение себя в жертву» любимому человеку, отдача творческих сил в развитие возлюбленного художника. Об этом, например, пишет исследователь А. К. Якимович:

«…(Верёвкина) проявляла чудеса самопожертвования ради любимых людей и дорогих идей и сознательно уходила на задний план именно тогда, когда ее друг Кандинский и возлюбленный Явленский превращались в кумиров (становясь невольными причинами скандала) в глазах интересовавшейся искусством публики»[357].

Сама же она писала в дневнике: