Эйсид-хаус

Дежурный сержант, по своему обыкновению, опрашивал каждую компанию задержанных драчунов, кто из них «билли», а кто «тимы»[21]. Если рукопожатие было правильным, то он отпускал «билли» и гасил «тима». Таким образом, все были счастливы. «Билли» ощущали свое превосходство и впадали в заблуждение, что быть не посещающим церковь «протестантом» каким-то образом важно; «тимы» ощущали дискриминацию и лелеяли свою паранойю о масонском заговоре; сержант мудохал «тимов».

– За кого вписывался, приятель? – спросил дежурный сержант Фотерингем Макглоуна.

– Я ни за кого не вписывался. Я Ангус Макглоун, профессор этики в Университете Глазго.

Фотерингема передернуло. Еще один психопат, вышвырнутый из желтого дома на, прости господи, общинный уход.

– Ну да, сынок, разумеется, ты профессор, – сказал он с ободряющей улыбкой. – А знаешь, кто я такой?

– Нет… – неуверенно ответил Макглоун.

– Я – Дэвид Аттенборо. И мне приходится разбираться здесь с гнусными животными. Животными вроде тебя, терроризирующими людей…

– Глупый чертов дурак! Ты не знаешь, кто я такой! Я могу доставить тебе серьезные неприятности. Я заседаю в нескольких правительственных комитетах и назначен…

Макглоуну не суждено было закончить предложение. Его прервал еще один сильнейший удар в живот, потом его бросили в камеру, где и держали, пока не предъявили обвинение в нарушении общественного порядка.

Лу Орнштейну, который вел себя безукоризненно вежливо, полиция из-за его акцента поверила и отпустила из участка без предъявления каких-либо обвинений. Он направился к подземке. Он не знал раньше, что может так драться, и выяснил о себе что-то новое.

К нему подошел невысокий подросток:

– Я видел, как ты сегодня дрался, здоровяк. Натуральное чудо.

– Не чудо, – ответил Орнштейн, – а неизвестная наука.

Ерунда

Я побывал в этом Диснейленде во Флориде, сечешь? Взял с собой жену и дитенка. Мне клево забашлял Ферранти, и я подумал: надо либо что-то сделать для семьи, либо спустить все лавэ в «Уилли Мьюре». Я видел, что происходит с кучей других чуваков: живут какое-то время как короли, ездят повсюду на такси, китайская жрачка навынос, деньги летят со свистом, сечешь расклад? И все ради чего? Ради Шотландской Ебаной Футбольной Ассоциации, вот ради чего.

Я не был так уж настроен на Диснейленд, но дитенок, сечешь? Мог бы и не запариваться. Поездка оказалась дерьмовой. Повсюду невъебенные очереди, на любой аттракцион. Ладно еще, если тебе нравятся такие вещи, но это не моя тусовка, черт возьми. Пиво там просто моча. А они все такие: у-у, «Будвайзер», просто пиздец, но это как пить холодную воду, мать ее так. Единственное, что мне понравилось в Штатах, – это жрачка. Порции просто немереные, тебе столько и не снилось, и обслуга, и все такое. Я помню, как сказал жене в одной забегаловке: «Давай жри до отвала, пока из горла не полезет, дура, потому что когда мы вернемся домой, то будем жить на пережаренной „маккейновской“ картошке до морковкина заговенья».

Ну вот, возвращаясь к этому диснейлендскому дерьму, один полоумный мудак, прикинутый под медведя, выскочил прямо перед нами, представляешь? Махал руками как идиот. Дитенок начал голосить, от страха в штаны наложил. Так что я охуенно припечатал козла, вмазал со всей дури этому долбаному мудаку по харе, ну или где там у него была под медвежьим костюмом харя, сечешь? А хули! Диснейленд или не ебаный Диснейленд, это не дает права какому-то уроду выпрыгивать, размахивая руками, перед моим дитенком, вот так.

А эти хреновы полицейские, с пистолетами там и всем таким, чувак, – это тебе не шутка, вот что. Спрашивают: «Что здесь, блядь, происходит, приятель?» – типа по-американски, сечешь? Ну я и киваю на этого идиота, ряженного медведем: «Чувак выскочил перед моим дитенком. Напугал его до смерти». Один полицейский просто сказал, типа, что парень, возможно, слишком увлекся своей работой, во как. А другой спросил: «Может, эта маленькая девочка боится медведей?»

И тут подошел один мудень в желтом пиджаке. Я врубился, что это, типа, хозяин чувака-медведя. Он извинился передо мной, затем повернулся к этому ряженому козлу и сказал: «Нам предстоит с тобой расстаться, приятель». Они просто собирались, типа, выпинать парня к херам. «Для нас это недопустимо», – сказал он ему. А этот бедный чудило в костюме снял уже медвежью голову и чуть не плачет, говорит, ему нужна работа, чтобы платить за колледж. Так что я подошел к мудню в желтом пиджаке и сказал: «Слышь, приятель, чё за беспредел. Незачем парня увольнять. Мы уже со всем разобрались».