Читаем Эйсид-хаус полностью

Боб слетел со стены и принялся виться вокруг них, кружась около ушей.

– Черт… Эта блядская муха!.. – воскликнула Дорин; и тут зазвонил телефон. – Я должна взять трубку! Боб, оставайся здесь. Это наша Кэти. Она будет весь вечер трезвонить, если я сейчас не отвечу. Не уходи.

Она отстегнула пояс, оставив дилдо в заднице Боба-старшего. Он успокоился, его мышцы сократились, но держали латексный ствол комфортабельно и спокойно. Он чувствовал себя довольным, заполненным и живым.

Боб-младший был утомлен своей вылазкой и ретировался обратно на стену. Дорин схватила телефонную трубку:

– Привет, Кэти. Как поживаешь, любимая?.. Хорошо… Папа в порядке… Как малыш?… Ах, ягненочек! И Джимми… Хорошо. Послушай, любимая, мы только что сели пить чай. Я перезвоню через полчаса, и мы нормально поговорим… Хорошо, любимая… До свиданья.

Реакция Дорин была быстрее, чем у усталого Боба. Положив трубку, она схватила «Ивнинг ньюс» и бросилась к стене. Боб не замечал угрозы, пока скрученная газета не просвистела в воздухе. Он дернулся было взлететь, но газета ударила его и отшвырнула обратно к стене на огромной скорости. Мучительная боль пронизала его существо, когда с хрустом разлетелись части экзоскелета.

– Попалась, свинья, – прошипела Дорин.

Боб попытался удержаться в воздухе, но все было бесполезно. Он свалился на ковер, упав в щель между стеной и сервантом. Его мать присела на корточки, но не смогла разглядеть Боба в тени.

– К черту ее, потом достану пылесосом. Эта муха была надоедливей, чем Боб-младший, – улыбнулась она, застегнула пояс и всадила дилдо глубже в задницу Боба-старшего.

Той ночью Койлы были разбужены громкими стонами. Они в недоумении спустились по лестнице и под сервантом в передней комнате обнаружили Боба, страдающего от ужасных травм.

Была вызвана «скорая помощь», но Боб-младший скончался. Причиной смерти стали обширные внутренние травмы, сходные с теми, какие мог получить человек, попавший в чудовищную автокатастрофу. Все его ребра были сломаны, как и обе ноги и правая рука. В его черепе была трещина. И никакого кровавого следа; непостижимо, как Боб смог доползти в таком состоянии до дома после аварии или жестокого избиения. Никто ничего не понимал.

Никто, кроме Кева, начавшего сильно пить. Тогда его бросила Джули, его подружка. Он просрочил выплаты по ссуде за квартиру. Начались дальнейшие сокращения на заводе по производству электроники в северном Эдинбурге, где он работал. Но хуже всего для Кева была начавшаяся голевая засуха, словно кто-то наложил на него заклятье. Он пытался утешать себя, вспоминая, что у всех нападающих были такие нерезультативные периоды, но одновременно понимал, что потерял форму и перестал быть лидером. Его положение как капитана и даже его место в составе «Стар» не могли больше считаться незыблемыми. «Стар» не выйдет в следующий дивизион в этом году из-за резкого ухудшения результатов, и «Мьюрхаус Альбион» почти издевательски выбил их в четвертьфинальном матче на Кубок памяти Тома Логана.

Белка по имени Рико помогает лепить снеговика

Серебристая белка волнообразными скачками пересекла двор и проворно вскарабкалась по коре огромной секвойи, нависающей над покосившимся деревянным забором. Плачущий маленький мальчик в кроссовках, майке, джинсах и бейсбольной кепке смотрел, беспомощный в своем страдании, как животное удаляется.

– Мы любим тебя, Рико! – закричал мальчик. – Не уходи, Рико! – вопил он в соплях и слезах.

Белка уже была на дереве. Услышав отчаяние в голосе мальчика, Рико обернулся.

– Извини, Бобби, – сказал он, блеснув печальными коричневыми глазами. – Я должен уйти. Однажды ты поймешь.

Маленькое создание двинулось вдоль ветки, затем, перескочив на другую, исчезло в густой листве позади шаткого забора.

– Мамочка! – крикнул маленький Бобби Картрайт, повернувшись к дому. – Это Рико! Он уходит, мамочка! Скажи ему остаться!

Сара Картрайт вышла на крыльцо, и ее грудь сжалась при виде несчастного сына. Со слезами на глазах она прижала мальчика к себе. Задыхающимся, сахарным голосом она задумчиво проговорила:

– Но Рико должен был уйти, милый. Рико – очень особенная белочка. Мы поняли это, когда он пришел к нам. Мы знали, что Рико должен будет уйти, ведь его миссия заключается в том, чтобы распространять любовь по всему миру.

– Но, значит, Рико не любит нас, мамочка! Если бы он любил нас, он бы остался! – воскликнул безутешный Бобби.

– Послушай, Бобби, есть другие люди, которым тоже нужен Рико. Он должен пойти к ним, помочь им, дать им любовь, в которой они нуждаются, заставить их осознать, как сильно им не хватает друг друга.

Бобби не убедили эти слова.

– Рико не любит нас, – всхлипывал он.

Перейти на страницу:

Все книги серии Иностранная литература. Современная классика

Время зверинца
Время зверинца

Впервые на русском — новейший роман недавнего лауреата Букеровской премии, видного британского писателя и колумниста, популярного телеведущего. Среди многочисленных наград Джейкобсона — премия имени Вудхауза, присуждаемая за лучшее юмористическое произведение; когда же критики называли его «английским Филипом Ротом», он отвечал: «Нет, я еврейская Джейн Остин». Итак, познакомьтесь с Гаем Эйблманом. Он без памяти влюблен в свою жену Ванессу, темпераментную рыжеволосую красавицу, но также испытывает глубокие чувства к ее эффектной матери, Поппи. Ванесса и Поппи не похожи на дочь с матерью — скорее уж на сестер. Они беспощадно смущают покой Гая, вдохновляя его на сотни рискованных историй, но мешая зафиксировать их на бумаге. Ведь Гай — писатель, автор культового романа «Мартышкин блуд». Писатель в мире, в котором привычка читать отмирает, издатели кончают с собой, а литературные агенты прячутся от своих же клиентов. Но даже если, как говорят, литература мертва, страсть жива как никогда — и Гай сполна познает ее цену…

Говард Джейкобсон

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Последний самурай
Последний самурай

Первый великий роман нового века — в великолепном новом переводе. Самый неожиданный в истории современного книгоиздания международный бестселлер, переведенный на десятки языков.Сибилла — мать-одиночка; все в ее роду были нереализовавшимися гениями. У Сибиллы крайне своеобразный подход к воспитанию сына, Людо: в три года он с ее помощью начинает осваивать пианино, а в четыре — греческий язык, и вот уже он читает Гомера, наматывая бесконечные круги по Кольцевой линии лондонского метрополитена. Ребенку, растущему без отца, необходим какой-нибудь образец мужского пола для подражания, а лучше сразу несколько, — и вот Людо раз за разом пересматривает «Семь самураев», примеряя эпизоды шедевра Куросавы на различные ситуации собственной жизни. Пока Сибилла, чтобы свести концы с концами, перепечатывает старые выпуски «Ежемесячника свиноводов», или «Справочника по разведению горностаев», или «Мелоди мейкера», Людо осваивает иврит, арабский и японский, а также аэродинамику, физику твердого тела и повадки съедобных насекомых. Все это может пригодиться, если только Людо убедит мать: он достаточно повзрослел, чтобы узнать имя своего отца…

Хелен Девитт

Современная русская и зарубежная проза
Секрет каллиграфа
Секрет каллиграфа

Есть истории, подобные маленькому зернышку, из которого вырастает огромное дерево с причудливо переплетенными ветвями, напоминающими арабскую вязь.Каллиграфия — божественный дар, но это искусство смиренных. Лишь перед кроткими отворяются врата ее последней тайны.Эта история о знаменитом каллиграфе, который считал, что каллиграфия есть искусство запечатлеть радость жизни лишь черной и белой краской, создать ее образ на чистом листе бумаги. О богатом и развратном клиенте знаменитого каллиграфа. О Нуре, чья жизнь от невыносимого одиночества пропиталась горечью. Об ученике каллиграфа, для которого любовь всегда была религией и верой.Но любовь — двуликая богиня. Она освобождает и порабощает одновременно. Для каллиграфа божество — это буква, и ради нее стоит пожертвовать любовью. Для богача Назри любовь — лишь служанка для удовлетворения его прихотей. Для Нуры, жены каллиграфа, любовь помогает разрушить все преграды и дарит освобождение. А Салман, ученик каллиграфа, по велению души следует за любовью, куда бы ни шел ее караван.Впервые на русском языке!

Рафик Шами

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Пир Джона Сатурналла
Пир Джона Сатурналла

Первый за двенадцать лет роман от автора знаменитых интеллектуальных бестселлеров «Словарь Ламприера», «Носорог для Папы Римского» и «В обличье вепря» — впервые на русском!Эта книга — подлинный пир для чувств, не историческая реконструкция, но живое чудо, яркостью описаний не уступающее «Парфюмеру» Патрика Зюскинда. Это история сироты, который поступает в услужение на кухню в огромной древней усадьбе, а затем становится самым знаменитым поваром своего времени. Это разворачивающаяся в тени древней легенды история невозможной любви, над которой не властны сословные различия, война или революция. Ведь первое задание, которое получает Джон Сатурналл, не поваренок, но уже повар, кажется совершенно невыполнимым: проявив чудеса кулинарного искусства, заставить леди Лукрецию прекратить голодовку…

Лоуренс Норфолк

Проза / Историческая проза

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Проза