Екатерина Великая. Греческий прожект

Послышались пушечные залпы, топот копыт множества коней, радостные крики. Все поднялись и поспешили надеть верхнюю одежду.

* * *

Александр Мамонов благополучно выздоровел через два дни, и поезд императрицы двинулся дальше. На границе каждой губернии кортеж встречал и провожал до границы следующей губернии губернатор и чиновники. У въезда в Новгородскую губернию их встречал Николай Архаров, наместник новгородкой и тверской губерний, на границе Псковской – наместник Николай Репнин, на границе Белоруссии Петр Пассек, наместник Полоцкий и Могилевский, на границе Чернговской Губернии должон был встречать – генерал-фельдмаршал граф Румянцев-Задунайский, генерал-губернатор и наместник всей Малороссии. Плошки, фонари и смоляные бочки освещали местность. Для покойной езды дорога была тщательно выровнена. Города, деревни, усадьбы, а иногда и простые хаты и даже хижины были так изукрашены расписанными декорациями, цветами и другой зеленью, что представляли великолепное зрелище. Переезжая из одной губернии в другую, Екатерина и ее спутники приходили в восторг от всего увиденного и услышанного. Их поезд был постоянно сопровождаем толпами восторженных россиян, бесконечными торжественными въездами, триумфальными арками, фейерверками, иллюминациями, пушечными салютами, военными парадами, гулким перезвоном колоколов, пышными процессиями духовенства. Их повсюду встречали верноподданническими речами, одетые в национальные одежды депутации коренных и малых народов. Путешественники воочию убеждались в колоссальном прогрессивном развитии страны за последнюю четверть века, за время правления государыни Екатерины Алексеевны. В путевых дворцах, выстроенных в губернских городах, и во дворцах местной знати, где они останавливались переночевать, царила непринужденная атмосфера. Восторг вызывали у путешественников особливо путевые дворцы с прекрасной позолоченной мебелью, великолепная внутренняя отделка, зеркала и прочие красоты. Было чему поражаться: погреба и ледники ломились от разнообразного провианта, столы заставлены прекрасными винами, редкими плодами, изысканными кушаньями.

Екатерина вставала в шесть утра, занималась делами со своими министрами, в основном с Александром Безбородкой, банкиром Андреем Шуваловым и статс-секретарем Храповицким, потом завтракала и принимала друзей, дипломатов. В девять утра все отъезжали от ее повозки, а в два часа дня и семь вечера кортеж останавливался отобедать. Иногда важные путешественники ставили самовары на снег, пили чай и упражнялись веселыми разговорами. Казалось, что Екатерина и множество придворных отправились в середине зимы для развлечений, легкомысленных светских бесед, забав и веселья. На стоянках они писали шарады и буриме, вечерами устраивали живые картины: что-то наподобие любительских пиес. Особенно преуспевали в сих затеях французский посланник граф Луи-Филипп де Сегюр и австрийский посланник, граф Людовик Кобенцель. Совместно с Екатериной и весьма образованным Дмитриевым-Мамоновым, они составили некий центр развлекательного общества.

Вечером, отобедав, императрица занималась несколько минут своим туалетом, затем входила в залу вместе с Мамоновым, разговаривала со всеми приглашенными. Никто не мог пожаловаться на скуку: присутствие любезной императрицы ее просто-напросто изгоняло. Беседовали обо всем, что могло оживить разговор, и государыня поддерживала его с непринужденностью, умом и веселостью. Иногда она играла с ними в карты, или наравне со всеми составляла шарады, загадки, писала стихи на заданные рифмы, с коими императрица справлялась с трудом. Тщание графа де Сегюра научить ее стихотворству не увенчалось успехом, понеже, несмотря на прилежание, государыне пришлось отказаться от обучения: голове ее было не до возвышенной поэзии. В девять часов она уходила к себе, занималась чтением или писала до десяти – одиннадцати часов. Спала она, как обычно – около семи с половиной часов.

* * *

Князь Григорий Потемкин пребывал в крайней озабоченности: вот-вот должна была приехать императрица со своей огромной свитой. Он проверял и перепроверял все службы, кои должны были быть готовы к ее приезду. Фельдмаршал, граф Петр Румянцев, главнокомандующий Киевом, отдавал распоряжения касательно приема приезжающих со всего юга-запада России гостей, желающих встретиться с всероссийской самодержицей. Ожидалось много народа, понеже никто не хотел упустить таковую редкую возможность – увидеть Ея Императорское Величество Екатерину Вторую Алексеевну своими глазами.

Светлейший волновался: все ли он предусмотрел? Ему помогал, приехавший с ним в Киев принц Нассау-Зиген. Он уверял его, что все готово к встрече государыни. Не забыли и о развлекательной части: к приезду императрицы князь Потемкин заказал торжественную ораторию своему любимому итальянскому композитору и капельмейстеру Сарти. Такожде поручил Архиепископу Крутицкому и Можайскому написать приветственную и особливо проникновенную речь.