Экклесиология Апостола Павла

Далее мы кратко изложим эту основную евхаристическую истину экклесиологии апостола Павла и его верного экзегета святого Иоанна Златоуста, о теснейшей связи Церкви и Евхаристии, таким образом, чтобы стало понятно, что каждая из них сосуществует в другой и мистически отождествляется с ней. Ибо и та и другая есть Тело Христово, [558] и потому невозможно, говоря о Церкви, не говорить при этом и о Евхаристии, и наоборот. Как мы уже сказали, нельзя говорить о Церкви и без полной и верной христологии, не упоминая о единственном и неповторимом событии: «Бог явился во плоти», содержащем в себе и объясняющем все. Но божественная Евхаристия и есть самая конкретная христология,[559] ибо она есть само тело Богочеловека, рожденное от Богородицы Девы, распятое и умершее, воскресшее, вознесенное и прославленное в единственной Ипостаси Христа Господа.[560] Богочеловеческая Евхаристия — это «Сам Христос, в двух природах неслиянно познаваемый».[561]

Поэтому очевидна связь точного и полного христоло-гического учения о святой Евхаристии, так как речь идет о двух сторонах одного догмата веры, догмата об одном единственном и многогранном богочеловеческом событии. [562] Учение о святой Евхаристии составляет не просто одно из дополнений к учению о Церкви, но выражает саму Тайну Церкви, тайну ее соединения и единства со Христом и во Христе, единства ее удов (= членов) со своей Главой, и таким образом, само ее и их существование и жизнь как Тела Христова и членов Его, самым конкретным образом.[563]Церковь полностью существует во Христе и в Нем имеет жизнь и единство. Христос полностью присутствует в Евхаристии и, следовательно, Евхаристия — сердце Церкви, ее жизнь, источник и центр ее единства с Христом и единства ее удов (= членов) между собой в теле Церкви.

3. Об этом самым ясным образом говорит апостол Павел в Первом Послании к Коринфянам (10:16–17): Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение (κοινωνία) Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение (κοινωνία.) Тела Христова? Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба. Здесь апостол Павел выражает и кратко описывает тайну соединения нашего со Христом, то есть Церкви со Христом в божественной Евхаристии, которую приносит (= литургисает) Церковь. Также он описывает здесь и тайну соединения удов (= членов) Христовых между собой в «Одно» Тело через «Один» Евхаристический Хлеб, то есть тайну единства Церкви через все ее члены со Христом в Божественной Евхаристии.[564] Такой смысл и такое объяснение процитированному фрагменту из апостольского Послания дает святой златоустый литургист и экзегет. Толкуя это место, он говорит: «Почему (апостол) не сказал: причастие (μετοχή), но причастие (κοινωνία)? Потому, что хотел выразить нечто большее, показать великое единение. Приобщаясь, мы не только делаемся участниками и сообщниками (τω μετέχειν καί μεταλαμβάνειν), но и соединяемся со Христом (τφ ένοΰσθαιχοινωνοΰμεν).[565]Как тело (Христово) соединено со Христом, так и мы чрез этот хлеб соединяемся с Ним».[566] Далее святой Златоуст продолжает развивать мысль апостола: «Далее сказал: приобщение (κοινωνία) Тела: так как приобщающееся отлично от того, чему оно приобщается, то уничтожает и это, по-видимому, малое различие. Именно, сказав: приобщение Тела, хочет выразить еще теснейшую близость и говорит: один хлеб, и мы многие одно тело (1 Кор. 10:17). Что я говорю: приобщение? — продолжает он, — мы составляем самое Тело Его (αυτό έσμεν εκείνο τό σώμα). Что такое этот хлеб? Тело Христово. Чем делаются причащающиеся? Телом Христовым — не многими телами, а одним телом. Как хлеб, составляясь из многих зерен, делается единым, так что, хотя в нем есть зерна, но их не видно, и различие их неприметно по причине их соединения, так и мы соединяемся (συναπτόμεθα) друг с другом и со Христом. Мы питаемся не один одним, другой другим, но все — одним и тем же телом. Потому и присовокупляет: ибо все причащаемся от одного хлеба».[567]