Экономическая мысль Древней Греции. Курс лекций

Сам Аристотель считал актуальным создание экономического трактата, как об этом свидетельствует его заявление в «Риторике», но остаётся не установленным, осуществил ли он это намерение. Однако материалы, видимо, собирались в библиотеке его Ликея и были доступны перипатетикам. На основании этих материалов (примеров «финансовых стратегем») и была потом написана II книга трактата в конце IV или в III веке до н. э. Она представляет собою наиболее важную часть сочинения. I книга его является самостоятельным сочинением, тесно связанным со II книгой, и возникла приблизительно в тот же период. Она была в ходу ещё в I веке до н. э.

В теоретическом содержании II книги отмечаются новые тенденции по сравнению с идеями Аристотеля, который в «Политике» резко разделял экономику и политику (подобно ойкосу и полису). Между тем в истолковании автора II книги политика и экономика не являются противоположными элементами, так как монарх, сатрап, полис, частное лицо – все должны уметь регулировать свои доходы и расходы, достигать равновесия в бюджете. Роль денег получает более высокую оценку, чем раньше. Среди примеров только немногие относятся к V веку и касаются они по большей части М. Азии, прилегающих островов, Египта, Сицилии. Из 76 случаев в 14 речь идёт о финансовых операциях полисов, в 22 случаях о деятельности управителей областей. Автор этой книги не был историком или экономистом; материал излагался им без всяких мудрствований ¹⁾.

Особый интерес для историка экономической мысли представляют прямые советы авторов относительно рациональной организации рабовладельческого хозяйства. Эти советы отличались большим цинизмом, глубоким пониманием классовых интересов рабовладельцев, конкретным знанием противоречий античного рабства. В приписываемой Теофрасту (ученику Аристотеля) первой книге трактата «Экономика» указывалось, что «из предметов владения первым и самым необходимым является тот, который оказывается наилучшим и наиболее свойственным домохозяйству. Это – человек. Поэтому, прежде всего, надлежит заботиться о приобретении хороших рабов. Рабы бывают двух родов: раб, заведующий чем-нибудь, и раб, делающий что-нибудь. При обхождении с рабами не следует ни проявлять к ним высокомерия, ни позволять им своевольничать. Рабам, приставленным к более благородным занятиям, нужно оказывать внимание, а рабов, занимающихся низким трудом, вдоволь кормить». Вино рабам не рекомендовалось давать, поскольку оно и в свободных людей «вселяет несогласие», или давать в очень ограниченной дозе. Зато «рабам нужно давать работу, (за провинности) их наказывать, кормить их. Кормить только, но не давать работы и не наказывать (за провинности) – это вселяет в рабов наглость. А если заставлять их работать, наказывать (за провинности), но не кормить, то это значило бы проявлять в отношении их насилие и (вместе с тем) отнимать от них физическую силу. Остаётся, следовательно, одно: давать рабам работу и достаточно кормить их».

В отношении домашних рабов рекомендовалась столь же дифференцированная политика кормов и наказаний «по их достоинству». Управление рабами сравнивалось с лекарским искусством, но указывалось, что пища для раба не является постоянно принимаемым лекарством. Как говорил автор, «справедливо и полезно назначить в виде награды рабам отпущение на волю: рабы хотят работать, когда есть награда» за работу и для последней установлен определённый срок. Вместе с тем автор добавлял, что «не следует приобретать в большом количестве рабов, принадлежащих к одному племени» ²⁾.

Авторы трактата прямо указывали, что надо остерегаться покупать рабов вялых или слишком решительных, поскольку «очень слабые не выносят совершенно труда, слишком гордые – командования». Указывалось, что господа в своих отношениях с рабами должны руководствоваться правилом – «никаких оскорблений, никакой фамильярности», необходимо надлежащее комбинирование труда, повиновения и пищи. Это аргументировалось тем, что пища, получаемая рабами без труда и повиновения, порождает распущенность, а труд и повиновение без пищи оказываются притеснением.

В условиях глубокого и затяжного кризиса рабовладельческого труда эти советы имели вполне актуальное значение. Экономическая мысль эпохи эллинизма искала пути стабилизации рабовладельческого режима, формы безопасной эксплуатации рабов. Определение рациональных (с точки зрения рабовладельца) норм труда и потребления рабов считалось одной из самых важных задач. Голодный раб представлялся слишком опасным, а тем более раб пьяный. Рабовладельцы предупреждались о грозившей им опасности, и это ярко отражало глубокий кризис рабовладельческого режима. Чтобы избежать социальных потрясений, господа должны кормить своих рабов. Минимальный корм для раба рассматривался как политическая необходимость, обусловленная кризисом рабовладельческого строя. Этот корм квалифицировался как искупительная жертва самого существования рабства.