Экономическая мысль Древней Греции. Курс лекций

Центральная задача экономической программы Солона состояла в том, чтобы нейтрализовать социальные последствия экспансии рабства и перенести противоречия рабовладельческого строя за пределы Греции, сделать иго раба уделом «варваров», а не греков. Речь шла о вопросе первостепенной важности, о дальнейших путях развития того способа производства, который позднее станет определяющим для экономики Греции, её истории. Лимитируя порабощение самих греков, Солон вместе с тем санкционировал рабство иноземцев, эксплуатацию варварской периферии и покупных рабов восточного происхождения на территории Аттики. Не исключалась также и эксплуатация рабов греческого происхождения, если они были уроженцами других греческих государств. Это противоречие во взглядах Солона стало возможным потому, что Греция, несмотря на успехи своей торговли, оставалась политически раздробленной.

Следовательно, реформы Солона не ставили рабовладельческий строй под сомнение. Они вносили лишь коррективы в его развитие.

В своих работах Ф. Энгельс показал экономические основы и классовые мотивы реформ Солона. Он писал, что Солон открыл ряд так называемых политических революций, причём вторжением в отношения собственности. «Все бывшие до сих пор революции были революциями для защиты одного вида собственности против другого вида собственности». «Родовой строй потерпел новое поражение», и аристократические привилегии были частью возобновлены в форме привилегий богатства, так как в конституцию Афинского государства был введён «совсем новый элемент – частная собственность». Права и обязанности граждан измерялись в зависимости от величины их земельной собственности ⁴²⁾.

§ 4. Экономическая платформа Писистрата

Реформы Солона не дали удовлетворения борющимся классам, поскольку он пытался «сидеть между двух стульев» и в своём лавировании часто ориентировался на золотую середину. В частности, крестьянство осталось недовольно тем, что его главное требование (о переделе земли) не было реализовано. Поэтому в последующие годы классовая борьба продолжается с ещё большим ожесточением. Возникают своего рода политические партии, отражавшие интересы эвпатридов плодородной равнины Аттики (педиэи), торгово-промышленного населения приморских городов (паралии) и обычного крестьянства горных областей (диакрии). Первая из них добивалась реставрации досолоновских порядков, паралии принимали реформы Солона, а диакрии требовали их углубления. В ходе острой борьбы вождём крестьянской партии становится знаменитый Писистрат. Так как диакрии, рассеянные в горах, страдали обычной для крестьян политической ограниченностью и не могли создать политический режим, допускавший их непосредственное господство в стране, то последнее приобретает характер личной диктатуры Писистрата или его тирании. Цезаристские тенденции крестьянских движений сказываются уже в древности.

Оставаясь длительное время у власти, Писистрат проводил в Афинах политику, в которой крестьянские мотивы находили отчётливое выражение. Однако эта политика проводилась в условиях экономического роста городов, обогащения купечества, экспансии рабства. Поэтому Писистрат ориентировался также на усиление этих тенденций в экономическом развитии Греции, хотя они подрывали позиции крестьянского хозяйства. В целом политика Писистрата была крайне противоречивой и содержала изрядную долю социальной демагогии. Однако его платформа весьма ярко отражает экономическую мысль Греции середины VI в. до н. э. и заслуживает изучения.

В исторической литературе деятельность Писистрата (а не только Солона) часто толкуется неправильно. Любопытно, что историки фашистской Германии (напр., Шахермейер) находили в крови Писистрата «северные показатели», а в его отношении к государству «тоталитарное направление» ⁴³⁾. Это характерный пример фашистской фальсификации истории.

Некоторые историки при оценке деятельности и взглядов Писистрата допускают модернизацию условий античности. Так, С. Я. Лурье, вслед за Р. Пельманом, искал в программе Писистрата «аграрный социализм» и утверждал, что последний был аналогичен «государственному крепостничеству» Египта ⁴⁴⁾. Однако, если Писистрат насаждал в Греции нечто подобное «государственному крепостничеству», то причём же здесь социализм? И как возможен был последний в условиях Греции VI в. до н. э., когда рабство становилось господствующей формой производства и стоял лишь вопрос о том, сможет ли выдержать его натиск крестьянское хозяйство? Защита последнего вообще, а тем более в таких условиях, к тому же частичная, непоследовательная, далека от какого бы то ни было социализма. Критикуя Пельмана в других местах своей книги, автор в данном случае воспроизводил его фразеологию, рассчитанную на дискредитацию социализма. Даже самый краткий обзор мероприятий и деятельности Писистрата решительно опровергает эти домыслы.