Экономическая мысль Древней Греции. Курс лекций

В распределении богатства не обнаруживалось какой-либо справедливости, так как бог его оказался слепым, сам Зевс специально выколол ему глаза для того, чтобы он каждый раз делал ошибку при распределении материальных наград среди людей. Между тем, как говорил Хремил, именно «богатство – вот что управляет миром всем». Богатство с помощью гребцов нагружает корабли и, по мнению Хремила, оно «сильней, чем выговорить можно», так как ещё никто им «не пресытился, и всё другое в жизни – докучает вмиг», включая любовь и лепёшки, музыку и печенье, отвагу и кашу, славу и ежевичину, стратегию и коврижки, честолюбие и мёд.

Между тем, в распределении богатства Хремил не находил справедливости.

Он призывал бога богатства собрать хлебопашцев, которые «на полях солёный проливают пот», дать каждому из них «долю равную» в богатстве и, в частности, сделать бедный дом самого Хремила «полной чашею, прямыми путями, или кривдою». Хремил был уверен, что сам он не является причиной своей бедности, поскольку умеет «скопидомить, как никто другой». Новое распределение богатства должно было дать всем земледельцам жизнь «в довольстве и в весельи», вообще «отдых от забот, от горечи и пота». Блепсидем (сосед Хремила) всех уличает в пристрастии к богатству. «Нажива, вот что надо всеми властвует», – говорит он. Однако Хремил, получивший возможность от имени божества распределять богатство, твёрдо намеревался сделать богатыми «только честный люд, трудолюбивый, добрый, рассудительный». Бедность вызывала негодование земледельцев, и Блепсидем решительно заявлял, что «в мире зверя нет губительнее бедности и мерзостней». По мнению Хремила, только «негодным, безбожным, бесчестным, мукам поделом нищетою казниться», между тем как «порядочным людям и честным владеть подобает богатством и счастьем». В ответ на заявление Бедности, что лишь благодаря ей бедняк работает, надеясь прожить на земле хоть немного, Хремил произносил целую тираду, рисуя яркую картину народной нищеты.

В пылу полемики с Бедностью он приходил к весьма мрачным заключениям, отказываясь идеализировать «бедняцкую, чёрствую долю», так как «всю то жизнь над грошем пропотеет бедняк, а умрёт – и на гроб не оставит». Доказательства того, что «бедность богатства милей», Хремил воспринимал как нахальное и злое желание сделать «чёрное белым» в глазах бедняков. Между тем из уст Бедности текли речи, которые порочили богатство, указывая, что бедняку свойственны бережливость и любовь к работе, отсутствие изобилия и вместе с тем недостатка в чём-либо. Прямо заявлялось, что «бедностью честность живёт, а с богатством – порок и насилье». Но Хремил оставался непреклонным и твёрдо заявлял Бедности:

«Быть богатым, богатым, богатым хочу!
Ты ж сломай себе голову, сгинь, провались!»

Отвергая бедность и осуждая несправедливость существующего распределения богатства, Хремил требовал его передела. В предвидении столь радужной перспективы Блепсидем подчёркивал, что ему тоже «хочется быть богачом», чтобы «с ребятишками, с жёнкой в довольстве пожить». В таком случае он собирался плюнуть «на всё ремесло и на бедность проклятую».

Правда, возникал сложный вопрос, кто же будет заниматься ремеслом и земледелием?

Ответ Хремила заслуживает особого внимания, так как исключительно ярко отражает экономические воззрения тех земледельцев, от имени которых он произносил свои тирады. Хремил заявлял Бедности:

«Пустяковый пустяк! Все работы, весь труд,
Всё, что ты нам сейчас насчитала,
Будут слуги над этим потеть».

Слуг же можно купить за деньги. В ответ на замечание Бедности, что не найдётся продавцов, раз «вдоволь у каждого будет добра», Хремил утверждал, что рабов привезёт из Фессалии дальней сквалыга-торгаш, безобразнейший душепродавец. Не унимавшаяся Бедность настаивала всё-таки, что Хремилу придётся самому работать, поскольку никто, «довольством владея», не захочет рисковать шкурой и «ради лишней наживы» заниматься работорговлей. По её мнению, что «за прибыль, за радость в богатстве тогда, если не на что тратить богатство?» Однако Хремил на всё это отвечал лишь руганью, считая, что более справедливое распределение богатства освободит его от работы и все тяготы последней падут на рабов ¹⁴⁾.