Экзотики

Когда пассажиры изъ большого позда высыпали на крошечную станцію, Эми, осматриваясь зорко, напрасно искала фигуру Дубовскаго. Пассажиры изъ всхъ вагоновъ I класса уже были давно на платформ, а иные уже вышли со станціи и разсаживались въ экипажи. И въ ту минуту, когда Эми ршила, что дядя опоздалъ на этотъ поздъ и возьметъ слдующій, къ ней приблизился молодой, плотный, блесоватый блондинъ.

— Любовь Борисовна, здравствуйте — и не пугайтесь! — произнесъ онъ весело и громко.

Но Эми по невол вздрогнула и отступила на шагъ… Плотный господинъ въ сренькомъ complet, въ такомъ же сромъ котелк, блолицый и краснощекій, свтло-блокурый, съ большими висящими желтыми усами, былъ князь Егоръ Ильичъ Соколинскій. Первая мысль Эми была:

«Неужели опять свататься»?..

И она вдругъ, глядя на князя, разсмялась своимъ собственнымъ мыслямъ. Князь принялъ это по-своему и объяснилъ радостью видть его. Онъ протянулъ руку и выговорилъ:

— Позвольте прежде всего расцловать вашу ручку и за себя, и за Владиміра Ивановича.

Онъ снялъ снова съ головы свой котелокъ и нагнулъ свою подъ гребенку остриженную голову, такую же желтую, какъ и его усы. Когда онъ нагнулся и цловалъ руку у Эми, она снова разсмялась. Она увидла между затылкомъ его и шеей три здоровенныя жирныя складки, уже знакомыя ей. Ей казалось всегда, что князя можно было взять за эти складки, какъ берутъ и поднимаютъ на воздухъ породистаго щенка мопса.

— И вы меня не спрашиваете, зачмъ я здсь? — выговорилъ Соколинскій добродушно весело.

— Очень рада, но не понимаю… А дядя?

— Ну, вотъ въ томъ-то и дло, что вы не спрашиваете, что сей сонъ значитъ? Я являюсь вмсто Владиміра Ивановича. Онъ и не думалъ, и не собирался хать. Онъ обманулъ васъ. Вмсто себя онъ посылаетъ меня.

— Зачмъ? — удивилась Эми.

— По очень важному длу, Любовь Борисовна! И вотъ мы сегодня съ вами переговоримъ объ этомъ дл.

— Но… — начала-было Эми, и не сказала ничего, такъ какъ просившееся на языкъ сказать было невозможно.

Она думала:

«Но неужели же ты опять пріхалъ длать мн предложеніе»?..

— Сегодня мы переговоримъ, а завтра мн можно будетъ хать и обратно. Даже надо будетъ хать. Надо спшить.

— Но какое же можетъ быть это дло? Порученіе отъ дяди во мн?

— Да-съ!

— Касающееся меня и его? Насъ двухъ?

— Точно такъ-съ!

— Но почему же онъ самъ не пріхалъ, а васъ послалъ? И когда же вы пріхали изъ Россіи?

— Владиміръ Ивановичъ меня выписалъ изъ моего имнія депешей. Я тотчасъ же полетлъ на его зовъ, пробылъ съ нимъ въ Париж одинъ день и являюсь сюда. J'ai fais une jolie course! Подумайте, изъ Полтавы въ Баньеръ-де-Бигоръ, почти не останавливаясь. Другой отдохнулъ бы на полъ-дорог, или бы захворалъ. А вотъ, какъ видите. Трёпка хорошая, а все-таки я ее вынесъ.

Между тмъ платформа давно уже опустла, и уже давно за Соколинскимъ стояли какія-то фигуры, очевидно имвшія «виды» и на бюллетень его багажа, и на то, чтобы, усадивъ его въ омнибусъ, везти въ гостинницу.

Эми двинулась съ платформы внутрь станціи и посовтовала князю хать въ ту гостинницу, которая была всего ближе отъ ихъ виллы. Прежде чмъ садиться въ подъхавшій экипажъ, Эми не выдержала и спросила снова.

— Но какое же это дло, чтобы вдругъ нарочно выписать васъ изъ Россіи и послать сюда?.. Скажите, очень важное дло?

— Страшно важное, Любовь Борисовна! Такого важнаго у васъ въ жизни не было и никогда не будетъ.

И говоря это, Соколинскій улыбался, какъ еслибы дло шло о чемъ-то хорошемъ.

А Эми, сама не зная почему, сразу испугалась. Она будто сразу поняла теперь, что дло вовсе не идетъ о сватовств князя.

— Ради Бога, прізжайте скоре! — сказала она. — Я измучаюсь въ ожиданіи.

— Un brin de toilette, и я у васъ! — воскликнулъ князь.

Уже сидя въ экипаж Эми вспомнила, что на вокзал она видла какую-то даму, съ густой блой вуалью на лиц, которая, два раза попавъ ей на встрчу, оба раза какъ-то уклонилась отъ нея, даже отвернулась… Эми не обратила бы на это, вниманія, еслибъ дама не показалась ей чрезвычайно похожей на графиню Нордъ-Остъ.

Предположеніе это не имло смысла, такъ какъ Эми знала, что графиня по своимъ дламъ, вслдствіе чего-то очень важнаго, была давно въ Россіи.

Между тмъ дама, хавшая въ одномъ позд съ княземъ Соколинскимъ съ самаго Парижа, избгала и его. Въ Бордо она ушла изъ-за стола, гд онъ слъ кофе пить. Въ По и Тарб она, гуляя на платформ, поворачивалась къ нему спиной каждый разъ, что онъ — желавшій убдиться, хорошенькая ли она — подходилъ ближе.

Такимъ образомъ, дама подъ плотной блой вуалью заинтересовала и Соколинскаго. Теперь, покуда Эми думала о ней, князь, сидя въ омнибус отеля, тоже вспомнилъ о ней же, жаля, что не замтилъ, въ какую гостинницу она похала.

Въ это же самое время дама, избгавшая ихъ обоихъ, дала имъ отъхать отъ станціи и, въ свой чередъ свъ въ омнибусъ, вмст съ своей англичанкой горничной, спросила у нея:

— Видли вы миссъ Скритицыну, которая выхала на встрчу къ князю?

— Нтъ… Я хлопотала… Искала вашъ плэдъ, который вы забыли въ вагон…

— Да. Эми Скритицына! И я не знала, что чувствую. Броситься на нее хотлось. У меня руки дрожали!