Элиза и ее поклонники

Элиза ощутила еще два сладостных толчка, прежде чем Филипп, застонав, упал на нее. В изнеможении они полежали так несколько секунд, после чего он перекатился на бок, снова обнял Элизу и укрылся вместе с ней одеялом.

– Mon amour, – прошептала она.

– Надо же! Я хотел сказать то же самое, – пробормотал он.

Она поцеловала его в грудь и, прижавшись к нему, уснула.

Глава 48

Начало ночи Франц провел наиприятнейшим образом – в постели Эмми. Но час любви миновал, и она, утомленная дневными трудами, скоро погрузилась в сон. Францу же спать не хотелось. Он оделся и тихо покинул домик прелестной вдовы.

На пути домой из старого города молодой фон Фрайберг встретил своих знакомых – маленького француза и русского графа. Между ними шла громкая словесная баталия, вызванная новейшими парижскими событиями. Сергей ратовал за сколь угодно суровые меры, способные восстановить абсолютную власть Карла Х, в то время как Луи утверждал, что монарх не вправе отнимать у граждан однажды дарованные им свободы.

– А ну тихо! Разорались тут! – рявкнул какой-то мужской голос, но спорящие не угомонились.

Тогда из окна дома, перед которым они стояли, высунулась женщина в белом чепце и занесла над мостовой ночной горшок.

– В стороны! – крикнул Франц.

Луи и Сергей отскочили друг от друга, благодаря чему остались сухими.

– Однако мы еще продолжим наш спор, – заявил Шарвилль.

– Что за радость спорить, не промочив горло? – возразил Франц. – Может, какой-нибудь погребок еще открыт?

– Едва ли. Но у меня в гостинице припасена бутылка водки. – Сергей обхватил Франца и Луи за плечи и потянул за собой. – Идемте!

Итак, в гостинице «Баденский двор» дискуссия продолжилась – под аккомпанемент водки и с Францем в качестве арбитра. Через некоторое время спорщики признали, что расхождение в их взглядах непреодолимо. По счастью, господа были уже достаточно пьяны, чтобы посмеяться над этим.

– А где твой друг? – неожиданно спросил Сергей, когда Луи заснул на диване. – Тот, который с цветочницей, которая убежала…

– Что Филиппу за дело до цветочницы? То есть до садовницы…

– Так она ж его невеста! – прошипел Сергей.

Франц решительно возразил:

– Нет у Филиппа никакой невесты!

– Есть! Он назвался женихом той цветочницы и не дал мне ее поцеловать. Только ему можно с ней в кабинетном читале… тьфу, в читальном кабинете…

Как все это следовало понимать? Филипп точно не был ни с кем помолвлен. Он сам признался Францу, что просто хотел оградить даму от навязчивости Сергея. А чтобы он уединялся с ней или с кем-либо еще… После маскарада кое-кто поговаривал, будто некоторые парочки использовали свободные комнаты курзала для маленьких тет-а-тетов. Но разве Филипп не рассказал бы другу о своем амурном завоевании?

Престранно… И кто же все-таки эта таинственная садовница? Если бы Филипп действительно встречался с ней наедине, Франц знал бы об этом.

– Ступай к нему и расспроси. Он должен пригласить нас всех на свадьбу! – протрубил Сергей и с хохотом прибавил: – Или на крестины!

Раздраженный, Франц покинул «Баденский двор» и побрел домой. Путь ему освещала луна, выглянувшая из-за облаков. Она была большая и круглая… Впрочем, нет, не совсем круглая. Росла она или убывала? Франц никогда не умел разбираться в этом.

Ночная прохлада не выветрила водочных паров из головы молодого фон Фрайберга, и к тому времени, когда он достиг летней резиденции своего семейства, его решимость разобраться в обстоятельствах частной жизни друга только окрепла.

Филипп вздумал жениться? Ха! Если даже и так, то почему молчал? Отчего не рассказал ему, Францу, о приключениях на маскараде? Они же друзья! Или нет?

Было уже поздно. Вернее, рано. Половина пятого. В доме все спали. Тем лучше. Значит, Франц сможет поговорить со своим гостем так, чтобы никто не услышал. Вероятно, Филипп только потому и молчал, что до сих пор приятели не оставались наедине?

Сняв шляпу в передней, молодой граф стал подниматься по лестнице. Вообще-то он ужасно утомился. Может, лечь поскорее в постель, а разговор отложить до завтра? С другой стороны, неужто он не найдет в себе сил, чтобы преодолеть какие-то несколько ступеней, отделяющие его от истины?

Франц мощно зевнул, поднялся на третий этаж и, толкнув дверь, за которой спал его друг, вошел в залитую лунным светом комнату.

Филипп резко сел в постели. Голый по пояс, он схватился за одеяло, как будто хотел… что-то или кого-то спрятать! Он был не один?

– Франц, чего тебе? – нервно прошептал он.

Опытный глаз молодого фон Фрайберга тут же заметил две ночные рубашки, белевшие на полу. Значит, благоразумный Филипп все-таки подыскал себе служаночку, которая согревала его постель. И которую же из горничных он выбрал? Франц на шаг приблизился к кровати, чтобы украдкой взглянуть на прелестницу.

– Ты пьян. Давай поговорим завтра, – тихо сказал Филипп.

– Да-да, понимаю. Не буду мешать, – ответил Франц, посмеиваясь.