Элизабет Тейлор

«Я долгие годы мечтала сыграть в театре, — сказала Элизабет. — И теперь, когда выборы позади, самое время приступить к воплощению мечты. Собственно говоря, эта идея моего мужа. В последние четыре года я только и делала, что участвовала в кампании в поддержку республиканцев. Ему хотелось, чтобы я сделала что-то для души».

Толком не решив, в какой пьесе ей хочется сыграть, Элизабет склонялась к «Кто боится Вирджинии Вульф?», это была ее последняя картина, принесшая ей колоссальный успех и второго «Оскара».

«На этот раз мне не придется набирать вес, — шутила она. — И не придется по три часа накладывать грим, чтобы получились морщины».

Однако Джон Уорнер предложил, чтобы Элизабет попробовала свои силы в чем-нибудь новом, чтобы ее не сравнивали с нею же самой, но на десять лет моложе. Позднее он высказался на этот счет следующим образом:

«Она уже снялась в картине, а познать успех можно только раз».

Элизабет согласилась:

«Люди всегда с теплотой помнят о том, что ты делал в прошлом, так что зачем мне соревноваться с самой собой? Куда интереснее заняться чем-то новым».

Элизабет поначалу подумывала о том, чтобы сыграть в новых версиях старых пьес, таких как «Сладкоголосая птица юности» Теннесси Уильямса и «Лев зимой» Джеймса Голдмана.

Чтобы помочь ей с принятием окончательного решения, продюсер устроил в Нью-Йорке несколько читок, пригласив для участия в них других актрис и актеров. Наконец, Элизабет сузила свой выбор до «Сенной лихорадки» Ноэля Кауэрда и «Лисичек» Лилиан Хеллман.

«Обе эти пьесы полны клокочущих страстей, однако в конечном итоге мы все единодушно остановили свой выбор на «Лисичках», — заявила Элизабет, объясняя свое решение.

После того как в 1939 году эту роль блистательно исполнила Талула Бэнкхед, Лилиан Хеллман запретила другим актрисам играть «Лисичек» на Бродвее. Однако для Элизабет Тейлор семидесятишестилетняя писательница сделала исключение.

«Элизабет, — сказала она, — именно та актриса, которая способна сейчас сыграть эту роль».

Поскольку ее традиционным киношным амплуа был образ бессердечной красавицы-южанки, роль Реджайны Гидденс в «Лисичках», казалось, была написана специально для Элизабет.

«Реджайна — не просто бездушная ледышка и алчная стерва, какой ее обычно изображают. Я открыла в ее характере новые грани. Есть в Реджайне и особая, только ей присущая ранимость».

Когда «Нью-Йорк таймс» во всеуслышание объявила о скором театральном дебюте Элизабет Тейлор, многие от удивления ахнули. А кое-кто был твердо убежден, что это заявление не более чем шутка. Другие же принялись предрекать, что в последнюю минуту Лиз передумает. «Вот увидите, — заявил некий джентльмен, работавший с ней в прошлом, — ей ни за что не осилить этого. За неделю до премьеры у нее в горле снова застрянет куриная кость, и она снова угодит в больницу».

«Ни за что не поверю! — воскликнул один из ее бывших сценаристов. — Она никогда не учит свои реплики, а этот ее голос! Господи, да он же у нее совсем цыплячий, ее не услышат в зале!»

Однако нашлись и такие, кто не спешил предрекать театральный провал Элизабет. «Вы забываете, насколько силен в ней дух соперничества, — заметил кто-то из ее голливудских друзей. — А еще вы забываете, что сейчас на Бродвее в «Камелоте» блистает Ричард Бертон».

Отказавшись на время от спиртного и сделав себе подтяжку лица, Бертон летом 1980 года вновь вышел на театральные подмостки в своем знаменитом мюзикле «Камелот», премьера которого состоялась двадцать лет назад. После Нью-Йорка труппа дала ряд спектаклей в Торонто. Там в центре внимания оказалась Сюзи, жена Бертона. Дело в том, что в сувенирной программе она увидела портрет Элизабет, и, разумеется, возмущению ее не было предела. Она даже потребовала, чтобы ненавистное фото было вырезано из каждого из девяноста тысяч буклетов.

Элизабет запланировала репетиции на последнюю неделю января с тем, чтобы успеть принять участие в инаугурации Рейгана и устроить с Уорнером по этому поводу бал. По ее требованию, премьера пьесы должна была состояться 27 февраля, то есть в день ее рождения, в театре «Паркер Плейхаус», Форт Лодердейл, штат Флорида. Это место было выбрано с тем, чтобы все это время Элизабет могла заодно провести неподалеку на курорте Палм-Эйр и сбросить вес. Только после этого она выйдет на театральные подмостки в Вашингтоне и Нью-Йорке. «Вашингтон — дело уже решенное, потому что она живет неподалеку, а ее муж любит, когда она как можно больше времени проводит дома, — заявил продюсер спектакля. — Что касается Нью-Йорка, то здесь еще рано давать гарантии. Меня бы вполне устроили шесть недель на Бродвее, но мы еще не успели прийти к окончательному решению. Мы посмотрели «Сорок вторую улицу», где играет Тэмми Граймс — ее хорошая приятельница, — и после этого Элизабет сказала, что теперь все больше склоняется к тому, чтобы выступать в Нью-Йорке. Она у нас храбрая дамочка!»