Эльксарим. Дети-киборги 2

«Мы ведь с ним вообще никогда не говорили об этом?» – припомнил Рассел обречённо. Он знаком пригласил ребёнка сесть на обеденный стул, а сам опустился на соседний, развернувшись к нему лицом. Сосредоточенно облизнул губу.

– Ты знаешь, откуда берутся эльксаримы? – спросил он.

Панта косо мотнул головой.

– Ты не обычный ребёнок, Милеон. И дело не только в твоей болезни. В твоём теле заложен потенциал эльксарима на генетическом уровне. Такая особая мутация. Таких, как ты, называют пантами. И пока ты ещё не успел повзрослеть – ты можешь стать им. Эльксаримом.

– Как… Орис? – не веря, переспросил мальчик. – Но Орис такой сильный. И он не болен.

– Ты тоже сильный, Милеон, – признался ему учёный. – Ты не замечал?

Он наклонился и поставил руку вертикально себе на колено. Потом взял левую руку мальчика и, поставив так же на локоть, сцепил их пальцы в замок.

– Вот. Попробуй опустить в бок мою руку. На счёт три. Понял? Давай.

Рассел поддерживал себя в форме, хоть и занимался в основном интеллектуальным трудом. Мышцы его, по человеческим меркам, были весьма развиты. Тем более странно выглядел исход этого короткого поединка. Мужчина действительно старался, но тощая ручонка мальчишки уложила его мускулистую руку в момент. Милеон дёрнулся и раскрыл рот от удивления.

– Прав-да… Я д-думал, мне кажется, – пробормотал он. – А Орис?

– Орис сильнее тебя. Он киборг, – развёл руками Рассел.

Маленький панта не захотел проверять, но сразу спросил:

– Я стану сильнее? А… моя болезнь – останется?

– Не знаю, – с трудом признался медик.

У него был приказ. Выбор всё равно отсутствовал. Но всё-таки, мысль заставить Милеона силой претила ему, хоть эта сила у них сейчас и была. Флинту очень хотелось уговорить мальчика.

– А как это происходит? Это долго? Больно? Опасно? – задал тот логичные вопросы.

– Нет, не долго, – сообщил Рассел самую позитивную вещь, и помедлил, прежде чем рассказать остальное. – Мы с Орисом положим тебя на специальный стол и пристегнём ремнями, чтобы было удобнее проводить операции. Потом дадим проглотить вещество, запускающее превращение в твоём теле. И оно начнётся само. Мы будем помогать по мере необходимости. Да, Милеон, будет больно. К сожалению, боли не избежать, – раскололся он, наконец, видя немой вопрос в глазах панты. – Как и у Ориса, у тебя тоже будут металлические детали. Часть их формируется самостоятельно, часть буду имплантировать я. В любом случае, это больно. Но ты выдержишь!

Ну конечно же, он испугался. Вскочил, как ошпаренный, со своего стула, даже чуть не упал. Попятился в угол: в дверях ведь по-прежнему стоял Орис.

– Нет… Я не хочу…

Иногда думаешь, что лучше было бы соврать… Но в любом случае получится насилие. Милеон – не такой, чтобы стойко принимать боль, он и так настрадался за свою короткую жизнь. У Ориса сработали инстинкты. Это то, что заставляло его действовать без приказа. Эльксарим подошёл к забившемуся в угол, словно загнанный зверёк, собрату, и присел перед ним на корточки.

– Я знаю, брат, тебе страшно. Но стоит использовать этот шанс.

– Зачем? – дрожащим голосом прошептал панта.

– Ты не чувствуешь инстинкта, твой потенциал слишком мал. Но мой – ещё меньше. И я знаю. Это не просто сила, брат. Ты ощутишь самую приятную вещь на свете. Это новое состояние останется с тобой навсегда. Оно стоит любых мучений, любой боли. Если бы я вдруг его утратил…

Он не договорил, но похоже, Милеон сумел разглядеть ответ в его бездонных глазах. Выражение его лица переменилось.

– Что это такое? – переспросил он шёпотом.

– Гармония.

Невероятно. Панта больше не убегал. Не пытался вырваться. Он уткнулся Орису в перебинтованную грудь, обхватил его торс ручонками, и киборг поднял малыша на руки.

– Идём?

Феномен элькса-единства всегда поразительно наблюдать воочию. Как будто ребёнка можно было в самом деле сподвигнуть согласиться на болезненную операцию, пообещав абстрактное, неописуемое словами счастье. Рассел знал, что дело вовсе не в красноречии Ориса. Дело в интуитивной, подсознательной связи между эльксаримом и пантой. В том, что Милеон ему доверяет. Он ему – брат. «А вот я – не более чем садист в белом халате», – с сожалением додумал Флинт.

10. Второе рождение Милеона

Эрих Кастанеда вошёл в огромное, заполненное ароматом благовоний помещение храма, проследовал между рядов сидений под хрустальное пение детского хора и занял место с краю. В зале не было столпотворения, что позволяло сполна насладиться ощущением простора, которое царило в церкви. Детские голоса и звучные аккорды органа переплетались в одухотворённой мелодии, отражались от сводов храма и создавали ни с чем несравнимую атмосферу, какая бывает только в церквах. Это был особый день. День, годовщины их смерти…

«Миранда. Леонардо, – Эрих про себя обратился к почившим геофизикам. – Сегодня решающий день для вашего сына. Милеон либо воссоединится с вами на небесах, либо… переродится для новой жизни. Прошу, не оставляйте его в этом тяжёлом испытании… Умоляю, Господи, храни нашего мальчика!»