Энские истории

Я сидел, время от времени тихонько морщился от боли и ждал ее вопросов. Конечно же, ждать пришлось недолго. Не прошло и пары минут, как она наклонилась ко мне, положила длинные холодные пальцы на мою руку и, буравя меня пристальным взглядом, спросила:

— Саша! Скажите, кто вас ранил?

Я устало прикрыл глаза:

— Долго объяснять…

— И все же? — она заискивающе склонила голову набок. — Расскажите.

— Нет… Не могу.

— Саша… Ну, пожалуйста, — она нежно взъерошила мои волосы и горячо зашептала. — Ну, поставьте себя на мое место. Молодая, красивая женщина едет в купе с раненым вооруженным мужчиной… А вдруг я тем самым подвергаю себя опасности? Ведь мне страшно, Саша. Пойми.

Некоторое время я колебался; однако затягивать паузу не имело смысла. Я придал лицу значительное выражение и объявил:

— Ну хорошо. Я расскажу ровно столько, чтобы успокоить вас. Но всего, как вы понимаете, я сказать не могу.

Надо было срочно что-то придумать; и чем неправдоподобнее, тем лучше. Я вообще считаю, что женщины созданы для того, чтобы их обманывать. Хорошо, согласен: это звучит несколько грубо. Ну да, я немного не то хотел сказать. Наверное, я просто не совсем правильно выразился. Правильнее было бы вот как: женщины смутно себе представляют, что такое истина. Она им не нужна; эмоции они ставят выше фактов. Интонация для них гораздо важнее, нежели смысл. Поэтому, если женщина тебе не верит, значит, ты был с ней недостаточно ласков. Я взял ее пальцы и нежно их поцеловал. Затем, понизив голос, сказал:

— Я выполняю секретное правительственное поручение. Как видите, — тут настало время горько усмехнуться, — оно не совсем простое. И довольно опасное… Но я не вправе прибегать к чьей-либо помощи — нельзя нарушать конспирацию…

Она слушала меня, затаив дыхание. Затем слабо кивнула и тихо произнесла:

— Да, я понимаю…

Она как-то поникла и опустила глаза. Я еще раз поцеловал ей руку, а потом — слегка коснулся губами ее упругой щеки: мягко и ненастойчиво. Этот легкий поцелуй можно было расценить как осторожное приглашение к чему-то большему, а можно — как простой знак благодарности. Я предоставлял ей возможность самой сделать выбор: говоря откровенно, я ее немного побаивался. Почему — не знаю.

И вдруг — она задрожала, глаза ее наполнились слезами; она прильнула ко мне всем телом и принялась целовать: быстро и страстно.

Я услышал ее слова:

— Если мы оба этого хотим, то какая разница, кто начнет первым?

* * *

Шея! Какая у нее была шея! Я полагаю, что женская красота — это самое наглядное и убедительное доказательство истинности существования Всевышнего. Что, разве нет? Значит, вам просто не доводилось встречать красивых женщин. (Хотя, если говорить откровенно, они все красивы — надо только уметь это видеть.)

Темные блестящие волосы были собраны в тугой узел на затылке; тонкая изящная шея выглядела соблазнительно обнаженной; а те волоски, что выбивались из прически и мягкими колечками обрамляли ее тающие черты, лишь усиливали впечатление наготы и незащищенности. От гладкой загорелой кожи исходил целый букет приятных ароматов: чистоты, свежести, молока и еще чего-то сладкого.

Я покрывал ее шею горячими сухими поцелуями, и слегка покусывал; готов поклясться, что в эти мгновения я чувствовал, как по ее спине разбегаются мурашки.

Мой язык не останавливался ни на секунду: я шептал ей на ушко очаровательные непристойности; вроде того, какими мне представляются ее грудь, живот, бедра, лобок и одно влажное местечко, бесценный дар природы, предмет моего жгучего вожделения; я вылизывал ее ушную раковину и щекотал мочку, осторожно потягивая губами золотую сережку; короткими молниеносными штрихами я пробегал всю шею сверху вниз; останавливался поласкать выпуклую ключицу и прохладную ложбинку над ней; снова возвращался наверх, меняя маршрут — чтобы уделить должное внимание подбородку с восхитительной ямочкой посередине; наконец, самый кончик моего языка осторожно касался ее маленьких белых зубов и проникал дальше, радостно встречаемый гибким извивающимся собратом.

Руки мои тоже не скучали: им было высочайше дозволено приступить к решению самой волнующей из придуманных людьми головоломок. Наверное, каждый играл в "Собери мозаику". Увлекательно, не спорю. Но куда интереснее — "Раздень женщину"! Пуговицы, пуговки, застежки, заколки, крючки, замочки, туфельки, трусики… Но и тут она была лучше прочих! Пробравшись рукой под юбку — строгую, черную, до колена, со скользкой подкладкой — я обнаружил не колготки, а чулки! Воистину королевский подарок: два лишних замочка! Но это же не просто дополнительные препятствия на пути к заветной цели — это игра, целый ритуал! Она все прекрасно понимала: в отличие от тех простушек, что норовят напялить примитивные колготки, вечно провисающие между ногами. Нет, чулочки! С кружевным черным поясом, с туго натянутыми подвязочками. С полным отсутствием крепкого нейлона в Средоточии Всего! Кстати, именно эти конструктивные особенности позволяют изменять порядок разоблачения: всего лишь отстегнув подвязки, можно избавиться от трусиков, не снимая при этом ажурных чулок!