Читаем Энтелехизм полностью

Волн змеистый трепетСкалы островаВетра нежный лепетВлажная трава Брошены простыни кто то вдаль уплыл Небо точно дыни полость спелой вскрыл День сраженный воин обагрил закатКто то успокоен блеском светлых лат

1907

Лето

Ленивой лани ласки лепестковЛюбви лучей лука Лазурь легкаЛомаются летуньи листокрылыЛепечут ЛОПАРИ ЛАЗОРЕВЫЕ ЛУНЛилейные лукавствуют леилыЛепотствует ленивый лгунЛиван лысейший летний ларь ломтяЛитавры лозами лить лапы левизнуЛог лексикон лак люди лаяЛюбовь лавины латы льну.

1911

Поющая ноздря

Кует кудесный купол крики Вагон валящийся ванильЗаторопившийся заика со сходством схоронил.

1915

Пританьезракодар

Иероглифы весеннего забораОттаявших причин не прочитатьПомимо скрепы разговораГрядущему всегда подстать.  Не только это но науки  Вскрыть сокровеннейший курьез  Отсутствием чему нет веры – смеховнуки  Дыханье слово кукуроз.Земле покажется условноОн не растраченный пятакИ погружаясь сусло новО видит знаменитый зракНа талом снеге хладнокровномДвух сбрачившихся собак.

1918

Обрызганный катер

Не в силу боли и не от смущенияЧто лопнули штаны выше голениВо время паденияВо сне закричал авиатор.

1918

Щастье Циника

Из «Садка Судей-1-го.»

Op. 2.

Шумящее весеннее убранствоЕдиный миг затерянный цветахНапрасно ждешь живое постоянствоСтруящихся быстро бегущих снахИзменно все и вероломны сводыТебя сокрывшие от хлада льдистых бурьВезде во всем красивость шаткой модыАх, циник, щастлив ты! Иди и каламбурь

«Плати – покинем навсегда уюты сладострастья…»

ПЛАТИ – покинем НАВСЕГДА уюты сладострастья.Пускай судьба лишь горькая издевкаДуша – кабак, а небо – рваньПОЭЗИЯ – ИСТРЕПАННАЯ ДЕВКАа красота кощунственная дрянь.

Несколько слов по поводу моих стихов

Я вероятно, никогда не знал кабинетной манеры писан, вирши. Где кисель – там и сел. А жизнь в Нью-Йорке, с его воздушными дорогами, подземками приучила к величайшему одиночеству, которое находишь в миллионной толпе.

Пора начать писать не стихи, а этюды, как это делают художники непосредственно с натуры. Прилагаемые стихи написаны были на клочках бумаги, на переплетах книг, на бульварах, за углом дома, при свете фонаря… Писал стихи и на заборах в Сибири. Где они? Кто их читает? Марии Никифоровне Бурлюк принадлежит честь приведения материала в вид возможный для набора. Сколько подобного моего материала пропало ранее! большинство этих стихов – «черновики», но будучи набросаны с натуры они отображают первое пламя чувства. Они искренни. Написаны эти стихи в Нью-Йорке в период 1923–1930 годы.

В конце имеются «избранные» стихи, некоторые из них написаны 20 лет назад. В стихах обильно применены «компакт слова».


Успех постфутуристов И. Сельвинского, Б. Пастернака и др. в СССР оправдывает «малопонятное» искусство.


Революционное по форме искусство – одно лишь достойно служить революции и идти в ногу с пятилеткой.


(*) Когда эти строки уже были заверстаны я получил из за океана книжечку «Зверинец» (1930) издание подвижника издателя поэта неутомимого Алеши Крученых. Там на стр. 4. читаем: «Пролет писатели призывают своих последователей учиться у классиков: Тургенева. Толстого.

Ложь! Гибель!»… подписано Ю. Олеша

Библиография

Перейти на страницу:

Похожие книги

Тень деревьев
Тень деревьев

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) — выдающийся русский советский писатель, публицист и общественный деятель.Наряду с разносторонней писательской деятельностью И. Эренбург посвятил много сил и внимания стихотворному переводу.Эта книга — первое собрание лучших стихотворных переводов Эренбурга. И. Эренбург подолгу жил во Франции и в Испании, прекрасно знал язык, поэзию, культуру этих стран, был близок со многими выдающимися поэтами Франции, Испании, Латинской Америки.Более полувека назад была издана антология «Поэты Франции», где рядом с Верленом и Малларме были представлены юные и тогда безвестные парижские поэты, например Аполлинер. Переводы из этой книги впервые перепечатываются почти полностью. Полностью перепечатаны также стихотворения Франсиса Жамма, переведенные и изданные И. Эренбургом примерно в то же время. Наряду с хорошо известными французскими народными песнями в книгу включены никогда не переиздававшиеся образцы средневековой поэзии, рыцарской и любовной: легенда о рыцарях и о рубахе, прославленные сетования старинного испанского поэта Манрике и многое другое.В книгу включены также переводы из Франсуа Вийона, в наиболее полном их своде, переводы из лириков французского Возрождения, лирическая книга Пабло Неруды «Испания в сердце», стихи Гильена. В приложении к книге даны некоторые статьи и очерки И. Эренбурга, связанные с его переводческой деятельностью, а в примечаниях — варианты отдельных его переводов.

Андре Сальмон , Жан Мореас , Реми де Гурмон , Хуан Руис , Шарль Вильдрак

Поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия
Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия