Читаем Энтелехизм полностью

Поезд провез меня мимо стального кружева мостаЧто с ловкостью мима стал на четырех перстахМост боялся воды словно кошкаВысоко выгнув хребет он был в заклепках точкахНа ходу кто разберетОколо были склады леса кирпичаВсего что так надо чтоб новую жизнь начатьПоезд пронес меня быстроВсего не успел оглядетьТак пулю проносит выстрелМимо чего ей не задетьНо те кто будут споро строить школы небоскребИзучат каждую пору того, что мой взор не сберегА пыль песка и цемента и клепки и кирпичаНе пропоют мосту mementoКогда да упадет в реку сгоряча.

* * *

Они лежавшие на складерядом с резным мостомНе унесли мечты о громаде.Бросавшей тень на их гнездо!..

Все должны работать

Op. 6.

Настанет день, когда станкуВсе, все пойдут без исключенья!Труд будет видом развлеченья,Доступным девушке и старику;Всего лишь два часа или четыреВ хрустальных камерах займется футуринКакой-нибудь там циркуль растопыритили с золой смешает глицерин.А иногда веселым футуринкамПрикажут рвать цветы иль бабочек ловитьИ здесь тогда напомнится старинка,с прошедшим днем совьется нить…И к ним опять, как в древние эпохиСберегутся фавны, станут дев ловитьИ на лугу опять запляшет похотьПростейшее – как кушать или пить.

Титьки родины

«Прилет весны румяной нам…»

Op. 1.

Прилет весны румяной намНаглядней ясен этот деньЖестоких бед короче тень.Доступней грезы светоснам  Живи живое край родной  Где ныне плещет первомай  Великий день труда рекой  По всей земле прольется знойИдем душой в родимый крайГде детский избах смех и плачГде серп и молот на кумачМогуче бросил первомай  Летим душой страну крестьян  В страну рабочих огневых  Теперь там каждый светел миг  И счастьем серпомлатным рьян!

«Как склянки с опиумом башни…»

Op. 2.

Как склянки с опиумом башниВокруг Кремля столпились рядомВсяк очарован их вчерашнимСтолетий выспренним нарядомПо ним сегодня брызги сталиЦаризма в хрусте скорлупа«Тьмы» Эдигеевы видалиЗдесь коммунистская толпа!

Москва небоскребная

Op. 3.

На красной будет небоскребЕще при Пушкине твердилиКогда попы клеймили лобИ крестный ход по златопыли.В Москве построим небоскребМечтой ползли при НиколаеКогда свободы крепкий гробТонул в дворянском мерзко-лае…Смотрите выкусите натеГигант растет поспешно, бойкоЛинкольны сняв штаны в сенатеБезынтересны боле;Все интересы ныне в – стройке.

«Россия без устали только равнина…»

Op. 4.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Тень деревьев
Тень деревьев

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) — выдающийся русский советский писатель, публицист и общественный деятель.Наряду с разносторонней писательской деятельностью И. Эренбург посвятил много сил и внимания стихотворному переводу.Эта книга — первое собрание лучших стихотворных переводов Эренбурга. И. Эренбург подолгу жил во Франции и в Испании, прекрасно знал язык, поэзию, культуру этих стран, был близок со многими выдающимися поэтами Франции, Испании, Латинской Америки.Более полувека назад была издана антология «Поэты Франции», где рядом с Верленом и Малларме были представлены юные и тогда безвестные парижские поэты, например Аполлинер. Переводы из этой книги впервые перепечатываются почти полностью. Полностью перепечатаны также стихотворения Франсиса Жамма, переведенные и изданные И. Эренбургом примерно в то же время. Наряду с хорошо известными французскими народными песнями в книгу включены никогда не переиздававшиеся образцы средневековой поэзии, рыцарской и любовной: легенда о рыцарях и о рубахе, прославленные сетования старинного испанского поэта Манрике и многое другое.В книгу включены также переводы из Франсуа Вийона, в наиболее полном их своде, переводы из лириков французского Возрождения, лирическая книга Пабло Неруды «Испания в сердце», стихи Гильена. В приложении к книге даны некоторые статьи и очерки И. Эренбурга, связанные с его переводческой деятельностью, а в примечаниях — варианты отдельных его переводов.

Андре Сальмон , Жан Мореас , Реми де Гурмон , Хуан Руис , Шарль Вильдрак

Поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия
Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия